Сабит Ахматнуров - Кочевники Евразии - от ариев до Золотой Орды

Мнение А. Тойнби о высоких индивидуальных способностях кочевников, вынужденных приспосабливаться к тяжелым условиям существования, мы приводили выше. Добавим лишь его замечание относительно того, чем номадизм был более прогрессивен экономически, нежели земледелие: «…Если земледелец производит продукцию, которую он может сразу же и потреблять, кочевник, подобно промышленнику, тщательно перерабатывает сырой материал, который иначе не годится к употреблению …Эта непрямая утилизация растительного мира степи через посредство животного создает основу для развития человеческого ума и воли» 36.

Отсюда делаем вывод. Во времена расцвета и доминирования в Евразии, вплоть до середины II тыс. н. э., кочевники обладали преимуществами над оседлыми народами не только в личностных качествах, в средствах коммуникаций и в военном отношении, но имели передовой для того времени кочевой способ производства.

Вот только сам А. Тойнби не смог отойти от устоявшихся предубеждений о превосходстве древней эллинской и западной цивилизаций. Считая, что все, кроме семи из выделенных им двадцати одной земных цивилизаций, уже мертвы, а большинство из семи оставшихся клонились к упадку и разложению, он особо выделял «задержанные цивилизации» . Среди них полинезийцы, эскимосы и кочевники, османы и спартанцы 37.

Все задержанные цивилизации , по его мнению, потерпели фиаско, пытаясь преодолеть возникшие препятствия toure de fors (рывком). Они дали примеры «народов, у которых нет истории» . Так, полинезийцы силой невыносимого напряжения совершили рывок в попытке преодолеть трудности трансокеанского пути и нашли рай земной на островах. Там жизнь их замерла в наслаждениях, пока не пришли западные мореходы и не начали их уничтожать, как арктические охотники уничтожают моржей. Наказанием эскимосов, которые приспособились зимовать на морском льду, стало жесткое подчинение жизни годовому циклу сурового арктического климата. Кочевники же, направив усилия на преодоление вызова степи, были обречены на постоянное движение либо вынуждены были покинуть степь, подыскав себе убежище где-нибудь на terra firma 38. Наказание, постигшее кочевников того же порядка, что и наказание эскимосов. Физические условия существования в степях, которые удалось им покорить, в резул ьтате сделали их не хозяевами, а рабами степи 39.

А. Тойнби рассматривал жизнь кочевников в рамках сформулированной им концепции Вызов-Ответ как непрестанную борьбу с тяжелыми природными условиями степи, которая насильственно сковывала человеческий разум , низводя функции человека к искусственно выработанной сумме навыков и умений. В результате они становились на порочный путь, ведущий от гуманизма к анимализму, – путь, обратный тому, что проделало Человечество. Проведя сравнение человека с животными, он указал, что умение существовать в любой замкнутой, ограниченной среде, очевидно, является слабостью, недостатком независимости и представляется фактом, согласно которому приспособление к определенной замкнутой среде делает невозможным или очень трудным для животного существование в любом другом окружении.

В этой части знаменитый ученый противоречит себе, т. к. именно кочевники менее всего были расположены к обитанию в замкнутой системе, непрестанно меняя не только географию обитания, но и общественную среду, вступая в контакты с оседлыми народами. То есть кочевники сами меняли среду оседлых народов, в результате чего появлялись новые общества. Арнольд Тойнби, вероятно, задержанными цивилизациями кочевников назвал сохраняющиеся кое-где и в наши дни архаичные кочевые общества в замкнутых ареалах обитания Азии и Африки. Но архаика до сих пор сохраняется и у собирателей, и у некоторых земледельцев.

Нет в его работе и анализа жизни кочевников в убежище на terra firma , о чем он сам упомянул. То есть взаимоотношения кочевников и оседлого населения в местах совместного проживания не попали в поле зрения ученого. Для нас же это важно с точки зрения роли и значения кочевников в мировой истории. Действительно, попадание кочевников в слишком хорошие условия спрекращением роста утраты своего «стержня», своей культуры создавали предпосылки ассимиляции в оседлом обществе. И Арнольд Тойнби писал, что варвар-завоеватель склонен к большей восприимчивости к жизненным благам, которые он обнаруживает в культуре покоренных им народов, а правящее меньшинство завоеванных народов, в свою очередь, переходит на варварскую платформу 40.