Мариша Кель - Восточный плен. Княгиня

«Бог мой! – взмолилась она про себя. – Хоть бы это поскорее закончилось! Уж лучше умереть…»

По горячим обветренным щекам женщины заструились тихие слёзы. Она остановилась на секунду – лишь только для того, чтобы приказать себе не сметь быть слабой. Не сметь. Затем отёрла предательски хлынувшие от обиды и унижения слёзы. Выпрямив спину, она уже спокойно и ловко увернулась от очередного любопытствующего и, гордо вскинув подбородок, твёрдой походкой зашагала вперёд. Она безгранично презирала эту похотливую, буйствующую толпу мужчин.

«Нет! Настанет время, и я попрощаюсь с этим городом навечно!» – пообещала она себе.

Мари сейчас очень сожалела о том, что пару месяцев назад она отправилась в это путешествие. Её неоднократно предупреждали, чем мог закончиться этот её порыв. Но без колебаний Мари приняла для себя решение последовать за мужем и, отыскав, вернуть его домой. По крайней мере так прежде думалось и желалось Мари. А что же теперь? Теперь по воле судьбы она будет выставлена на торгах в этой далёкой и жуткой стране. Возможно, всю оставшуюся жизнь она, русская княгиня, проведёт в рабстве у какого-нибудь торговца шёлка. И это в лучшем случае.

Три месяца назад она и двое верных друзей её мужа отплыли от берегов России. «Бедные Вольф и Анри…» Мари ещё раз крепко зажмурилась и смахнула накатившие слёзы.

Где же теперь Вольф и Анри?!

На третью неделю их путешествия «Щегол», отважная бригантина маркиза Анри Эварси, попал в шторм. Корабль разнесло в щепки. Мари и пару человек из команды подобрало судно, как потом выяснилось, торговавшее рабами.

Сначала Мари радовалась и благодарила Бога за подобное стечение обстоятельств. Узнав, что корабль-спаситель держит курс на Константинополь, Мари чуть не расплакалась от счастья, но после ей открылась страшная правда относительно команды и груза этого судна. И её жизнь разделилась на до и после… Что случилось после, ей трудно было представить и увидеть в самом страшном сне, отчего хотелось уснуть и больше не просыпаться. И она прикрыла глаза в желании отстраниться от всего происходящего с ней.

Споткнувшись о камень на мостовой, Мари чуть не упала. Она резко открыла глаза. И смогла устоять – и она устоит, подумалось ей. Она будет бороться и всю свою жизнь будет стремиться в Ольденбургское поместье – домой. Пусть Бог будет свидетель – она увидит своих детей и своего мужа, она не сдастся!

Мари наклонилась вперёд и пожала холодную словно лёд руку Френсис. Та в ответ ухватилась за руку Мари, будто та была её последней надеждой в этом мире. Мари, обняв девушку за плечи, поддерживая свою слабую подругу, почувствовала себя ещё более сильной.

Тем временем они приблизились к мраморной галерее-портику, примыкающей к роскошному зданию, на первый взгляд напоминавшему храм. Но, глядя на происходящее, Мари понимала, что этому месту было далеко до дома Божьего.

Женщины со всех кораблей яркими колоннами друг за другом сгонялись, как стада животных, к белокаменному зданию, окружённому бесконечной галереей. Огромных размеров арена имела только куполообразную крышу, которая и держалась благодаря колоннам, составляющим окружную галерею.

В центре арены стояли деревянные самодельные загоны, как для крупного скота. Распределив невольниц по небольшим группам, крупный чернокожий мужчина стал загонять пленниц в эти нехитрые сооружения. Группу женщин, в которую попали Мари и Френсис, сразу же повели в центр арены, где был установлен деревянный помост.

«Отсюда-то и ведутся торги, здесь будет решаться дальнейшая судьба…» – уже совершенно спокойно подумала Мари и подняла глаза к небу, после чего, опустив голову, встретилась взглядом с широко раскрытыми глазами подруги-француженки.

– Мне страшно, Мари, – еле слышно прошептала та одними только мертвенно-бледными губами.

– Не переживай, Френс! Я…

Мари не успела договорить: чьи-то руки, унизанные многочисленными перстнями с драгоценными камнями, выхватили девушку и, легко подняв её на помост, с силой подтолкнули к центру.

Мари только и оставалось, что молиться, чтобы силы не оставили подругу и чтобы та не упала в обморок.

Следом за Френсис на помост поднялся и торговец. Самоцветные камни его колец ослепительно засверкали на ярком солнце. Он положил свою руку на хрупкое плечико Френсис, при этом выкрикивая шумной толпе о прелестях и достоинствах данного товара. В один момент торговец стянул с Френсис её легкую тунику. Девушка, без того дрожа всем телом от страха, теперь уже от стыда и унижения, рыдая, забилась в мучительных конвульсиях, пытаясь прикрыться тонкими белыми руками.