Бернард Корнуэлл - Несущий огонь (ЛП)

— Так кто ты такой? — снова спросил я.

— Меня зовут Эйнар Эгилсон, — гордо ответил он, — люди называют меня Эйнар Белый.

— Ты норвежец?

— Да.

— А я Утред Беббанбургский, — сказал я. — И люди меня называют по-разному. Больше всего я горжусь именем Утредэрв. Это значит Утред Нечестивый.

— Я слышал о тебе, — отозвался он.

— Ты слышал обо мне, — сказал я, — но я не слышал о тебе! Ты поэтому здесь? Думаешь, твое имя прославится, если меня убьешь?

— Да, — ответил он.

— А если я тебя убью, Эйнар Эгилсон, добавит ли это мне славы? — я покачал головой, отвечая на свой вопрос. — Кто будет тебя оплакивать? Кто тебя вспомнит? — я плюнул в сторону Вальдере. — Эти люди заплатили тебе золотом, чтобы ты меня убил. Знаешь почему?

— Расскажи, — откликнулся Эйнар.

— Потому что меня пытались убить с самого детства, и никому этого не удалось. Никому. А знаешь почему?

— Расскажи, — повторил он.

— Потому что они прокляты. Потому что молятся пригвожденному богу христиан, а он их не защитит. Они презирают наших богов, — я взглянул на вырезанный из белой кости молот на шее Эйнара. — Но много лет назад, Эйнар Эгилсон, я накликал на их головы проклятье Одина, гнев Одина. И ты взял их грязное золото?

— Золото есть золото, — ответил Эйнар.

— А теперь я проклял твой корабль, — заявил я.

Он кивнул, дотронулся до белого молота, но промолчал.

— Либо я тебя убью, — сказал я Эйнару, — либо ты пойдешь с нами. Я не предлагаю тебе золото, но дам кое-что получше. Жизнь. Будешь драться за него, — я плюнул в сторону Вальдере, — и умрешь. Дерись за меня, и будешь жить.

Эйнар не ответил, лишь гордо уставился на меня. Я не знал, понял ли разговор Вальдере, но ему и не нужно было понимать. Он знал, что этот разговор не в пользу его хозяина.

— Довольно! — рявкнул он.

— Вся Нортумбрия их ненавидит, — снова заговорил я с Эйнаром, не обратив внимания на Вальдере, — и ты хочешь за них умереть? Если решишь умереть за них, мы заберем золото, ведь золото есть золото, хоть оно и не твое. Оно станет моим, — я взглянул на Вальдере, — закончил считать?

Он не ответил. Надеялся, что прибудет больше людей, чтобы одолеть нас, но сейчас численность была почти равна, а он не желал затевать битву без гарантии победы.

— Молись, — сказал я ему, — потому что твоя смерть близка, — я прикусил палец и ткнул в его сторону.

Вальдере перекрестился, а Эйнар встревожился. — Если ты не трус, — сказал я Вальдере, — буду ждать тебя завтра на холме Этгефрин.

Я снова ткнул пальцем в знак того, что проклял его, и мы поскакали на запад.

Когда воин не может сражаться, он проклинает врага. Боги любят, когда в них нуждаются.

На закате мы отправились на запад. Небо заволокло тучами, а земля набухла от многодневных дождей. Мы не спешили. Вальдере не станет нас преследовать, и я сомневался, что кузен будет сражаться у Этгефрина. «Теперь, — подумал я, — когда в его распоряжении закаленные бойцы Эйнара, он сразится, но сразится там, где выберет он сам, а не я».

Мы ехали по долине, медленно взбиравшейся к высоким холмам. Страна овец, богатая страна, но пастбища пустовали. Мы миновали несколько ферм, но их окна были темны, не дымились и очаги. Мы опустошили эту землю. Я привел на север небольшую армию, и целый месяц мы грабили арендаторов моего кузена. Мы угнали их стада, сожгли амбары и рыболовные лодки в бухточках к северу и югу от крепости. Мы не убивали никого кроме тех, кто носил эмблему моего двоюродного брата, и тех немногих, кто оказал сопротивление, и мы не захватывали в рабство. Мы проявили милосердие, потому что эти люди однажды станут моими, так что вместо этого мы отсылали их искать пропитание в Беббанбурге, где кузену придется кормить их, особенно теперь, когда мы забрали провизию с земель, что кормили его самого.

— Эйнар Белый? — спросил мой сын.

— Никогда о нем не слышал, — пренебрежительно ответил я.

— Я слышал об Эйнаре, — сказал Берг, — это норвежец, он последовал за Гримдалем, когда тот поплыл по рекам белой земли.

Белой землей называли обширные земли, лежавшие где-то далеко за датчанами и норвежцами, земли длинной зимы, белых деревьев, белых равнин и мрачного неба. Поговаривают, что там живут великаны и люди с мехом вместо одежды и когтями, что могут выпотрошить человека как селедку.

— Белая земля? — переспросил мой сын. — Его поэтому прозвали Белым?

— Прозвали, потому что он выпускает из врагов всю кровь, пока те не побелеют, — ответил Берг.