Наталья Архипова - Викинг. Страсти по Владимиру Святому

Дружина беспокоилась, что, став христианином, князь Владимир Святославич прекратит устраивать пиры, но он не перестал созывать гостей. Гостем мог стать любой, просто дружина сидела ближе к князю и получала лучшие куски и блюда. Но и киевляне не были обижены. Голоден или попировать не прочь? Приходи, как почуешь запах жареного мяса или просто услышишь веселый гвалт от княжьего двора. Если ты не тать, чисто одет и твердо держишься на ногах, проходи, ешь, пей, но только не задирайся.

Такие же правила князь Владимир завел везде – где князь, там и пир для всех.

Вот и теперь далече от дома поступал так же – кроме дружины позвал местных жителей (тем более быки да овцы на вертела у них же взяты).

Императоры Византии приуныли, когда против них свой же полководец Варда Фока мятеж поднял, помощь от Киева потребовалась. Князь, и без того чуявший, что дружине размяться требуется, да и другим не помешало бы, давненько в походы не ходили, откликнулся. Варду разгромили, тогда и поехал в Константинополь боярин Всеволод – князю византийскую невесту искать.

Пора бы уж и вернуться, давненько уехал. Князю Владимиру надо бы решать, куда отправляться – то ли в Константинополь за невестой, то ли обратно в Киев несолоно хлебавши. Об этом знали только близкие, остальным необязательно.

Пир был в разгаре, когда князю сообщили, что приехал боярин Всеволод Широкий.

Владимир велел звать на пир:

– Пей и ешь, небось в Царьграде таким не накормят! Потом поговорим.

Боярин ел и пил, но дело свое знал, успел рассказать, что… у императора Василия не то что дочерей, и семьи-то вовсе нет, а у его брата-соправителя девки больно молодые, им еще в куклы играть, а не замуж выходить.

Владимир начал мрачнеть, но боярин успокоил:

– Высватал я тебе, князь, сестру императорскую, царевну Анну Романовну.

– Ну-ка, ну-ка…

– Да, дочь прежнего императора Романа и его красавицы жены Феофано.

Всеволод словно в чем-то извинялся. Это насторожило Владимира, чуть прищурил глаза:

– Что не так? Вдова, с детьми или уродина?

– Нет! – почти обрадовался боярин. – Говорят, красива, мать-то красавица известная.

В этом слове прозвучало что-то насмешливое, но Владимир внимания не обратил, подогнав Всеволода:

– Не тяни!

– Детей нет, она и вовсе замужем не была.

– Так чего же?

– Двадцать пять лет царевне.

Владимир закусил ус. Двадцать пять… В таком возрасте не замужем только калека.

И снова боярин успокоил:

– У них, князь, порядок такой – царевен от себя не выдавать. Ни разу такого не бывало, чтобы царевну на сторону отдали.

– А куда ж девают?

– Во-от… – довольно протянул Всеволод, – потому и сидят до сроку, когда в монастырь отправляться пора. Или при братьях да дядьях до старости в девках живут. Бают, и царевна Анна так – добра, умна, хороша, а замуж не отдают.

– А еще хоть сватали?

– Да-а… – с готовностью подтвердил боярин, хотя понятия не имел, так ли это. – Много раз.

Владимир усмехнулся:

– Врешь. Но я верю.

Тут Всеволод вспомнил рассказы о сватовстве какой-то принцессы со стороны императора Западной Римской империи Оттона и немедленно сообщил об этом князю.

Тот приподнял бровь:

– За императора не отдали, а за меня отдать готовы?

– Готовы. Но просили время на размышления.

– Чего же размышлять, если согласны?

Всеволод развел руками:

– Князь, да ведь императорская дочка, негоже как-то сразу соглашаться.

– Сколько размышлять будут? А то я теперь крещеный, мне жен брать нельзя. Да и царевна твоя испортиться может, не первой же свежести девка.

Шутка вышла так себе, но вокруг с готовностью рассмеялись.

Владимир решил ждать ответ.

Боярин вернулся из Константинополя три седмицы назад, уже лето заканчивалось, а ответа все не было.

– Хорошо, я отправлюсь туда сам. Глупо сидеть женихом и чего-то ждать. Сыновья смеяться будут. Небось как увидит меня царевна, так сама поскорей из терема выбежит…

Он шутил, но чувствовал, как растет внутри совсем не христианское чувство злости и даже ненависти к будущей жене и ее братьям. Не будь он христианином, уже взял бы себе новую жену, а то и нескольких, но вот не может.

Но не объявлять же в Киеве, что отправляется в Константинополь торопить невесту и ее братьев? Нет, сказал, что повоевать болгар да Таврию собрался. Дружина была довольна…