Юрий Лиманов - Пять лет спустя или вторая любовь д'Артаньяна (СИ)

Ришелье по этой его нерешительности судил о накале поселившегося в сердце короля чувства, и выжидал. Выжидала и надеющаяся неизвестно на что Анна Австрийская, затаившись на своей половине в окружении притихших фрейлин.

Многоопытный капитан де Тревиль последнее время не назначал в сопровождение королю мушкетеров из взвода лейтенанта д'Артаньяна, хотя в недалеком прошлом именно они чаще других охраняли Людовика на пути в Венсен.

Теперь лейтенант чаще всего находится недалеко от покоев Анны Австрийской. И все, начиная от молоденьких фрейлин и кончая надменными статсдамами и гофмейстеринами, оживлялись, насколько это позволял этикет, когда к лейтенанту приходили с докладами бравые, такие знакомые и даже почти родные мушкетеры!

Был один из тех спокойных дней, когда с утра д'Артаньяну почти удалось не думать о Марго. Он даже несколько раз улыбнулся шуткам фрейлин, как всегда, весело болтавших, усевшись вокруг кресла королевы. И Анна Австрийская милостиво кивнула ему в ответ на его почтительное приветствие. Когда он, постояв немного и полюбовавшись оживленными и по утреннему прелестными женскими и девичьими лицами, медленно двинулся по направлению к королевской половине, к нему подошел Ла Порт. Д'Артаньян остановился, чтобы перекинуться с ним парой любезных фраз, но Ла Порт, взяв мушкетера под руку, увлек его к окну, полускрытому тяжелой парчовой шторой. Лейтенант насторожился. Разговор явно не предназначался для посторонних ушей.

— Вы, конечно, знаете, лейтенант, что я искренне предан ее величеству королеве Анне, — сказал он.

— Я неоднократно имел случай убедиться в этом, дорогой де Ла Порт, — ответил д'Артаньян, произнося имя главного камердинера именно так, как тому нравилось, то есть, не опуская частицу "де".

— И я всегда был вашим другом.

— О, да, мсье.

— Поэтому надеюсь, вас не удивит, что именно вам я хочу сообщить одну тайну.

— Я весь внимание.

— Его величество решил выдать замуж фрейлину королевы Маргариту де Отфор.

Сердце д'Артаньяна ухнуло и больно сжалось.

— Но в связи с некоторыми особенностями этого брака будущему мужу будет пожалован титул маркиза вместе с богатыми землями, дающими право на титул. Вы меня понимаете?

— Да, — ответил лейтенант внезапно осипшим голосом.

— О приданном король сообщил нескольким придворным из своего круга и галантно предоставил фрейлине выбирать из них будущего мужа.

— Откуда вам это известно? — спросил д'Артаньян и сразу же пожалел о вырвавшихся словах, потому что они прозвучали грубо и бестактно.

Но Ла Порт понимающе и немного грустно усмехнулся и положил пухлую, теплую руку на плечо молодого человека.

— При дворе нет ничего, что могло бы долгое время оставаться тайной. Тем более, если речь идет о замужестве фрейлины ее величества.

— Значит ее величество знает, что вы будете говорить со мной?

Ла Порт замялся, но потом кивнул головой.

— Может быть, это была ее идея?

Ла Порт на сей раз ничего не сказал и не кивнул, но на мгновение опустил веки.

— Я понимаю, вы не в праве ничего сообщать, но… — мушкетер замялся, — я, как мне кажется, имею право знать все, связанное с этой женитьбой. Поэтому я буду говорить, а вы, мой старый друг, будете молчать, но если моя догадка окажется верной, вы, ни слова не говоря, дадите мне понять.

Ла Порт промолчал, но его молчание говорило о согласии.

— Ее величество по каким-то своим соображениям полагает, что в моих объятиях ее бывшая фрейлина будет недостижима для короля.

Камердинер опять промолчал и тогда д'Артаньян спросил:

— И когда намечается торжество?

— Никакого торжества не будет, скромная свадьба в церкви Фонтенбло. А когда, я, к великому моему сожалению, вам не могу сказать, ибо и сам не знаю.

— Я вам очень благодарен, мой друг. И вам, и тем, кто поделился с вами этой тайной. — Это была завуалированная стрела в сторону королевы, решившей руками мушкетера обезопасить себя от ужаса продолжения любовной интрижки своего мужа. — А теперь прошу извинить меня, я направлялся на половину короля по делам службы.

Лейтенант шел по длинному коридору, прямой, с высоко поднятой головой, твердо впечатывая шаг в камень пола, а Ла Порт с сочувствием смотрел ему вслед…

Несколько ночей мушкетер не мог заснуть, размышляя , как ему поступить.

Если бы Марго сама обратилась к нему за помощью! Он бы, наверняка не размышлял.

Но она молчала, и потому он зажал свои чувства в кулак и ничего не стал предпринимать, утешая себя надеждой, что все сказанное Ла Портом всего лишь слухи, принятые ревнующей королевой за правду…