Михаил Крюков - Сближения

Войны не избежать. Я получил тайное послание от наших лазутчиков в столице Порты, которые скрывались под видом венецианских купцов. Двое из них были схвачены и приняли мученическую смерть – им влили во рты расплавленный свинец. Но ценой их жизней стало знание. Ныне мне ведомо, что Сулейман поручил командование своей пехотой Мустафе-паше. Может, кто-то из старших рыцарей ещё помнит этого дьявола по Родосу. Флотом же командует адмирал Пияле Мехмед-паша, любимец Сулеймана. Привязанность султана к нему столь высока, что он отдал замуж за адмирала свою внучку, дочь Селима. Пияле по национальности не турок, а мадьяр, ребёнком захваченный в плен и обращённый в ислам. Влияние этого человека при дворе очень велико, это опытный военачальник, хитрый и двуличный царедворец.

И Пияле, и Мустафа считают себя главнокомандующими и будут грызться, подобно псам, приписывая себе все победы, а сопернику – поражения. В их распрях наша надежда. Но истинным начальником турецкого войска всё же будут не они, а жестокий пират по прозвищу Драгут, бейлербей [14] Бейлербей в Османской империи – наместник, соединявший военную и гражданскую власть. Подчинялся непосредственно султану. Алжира и паша Триполи. Драгут – непримиримый враг христианства, потому что однажды угодил в плен и четыре года провёл гребцом на христианских галерах. Только железное здоровье и фанатичная злоба помогли ему продержаться так долго. В конце концов, его выкупил турецкий адмирал Хайреддин Барбаросса.

И вот теперь вы, братья, собравшиеся в главном храме ордена, церкви святого Лаврентия, должны утвердить принятое мной решение, от которого будет зависеть всё.

– Брат Жан, позвольте узнать, известны ли силы турок? – спросил кто-то из рыцарей.

– Частично известны, – ответил Валетт. – Около семи тысяч янычар, девять тысяч сипахов, [15] Сипахи или спаги – воины тяжёлой кавалерии. Люди и лошади носили доспехи. четыре тысячи исламских фанатиков, которые не боятся боли и смерти, потому что идут в бой, накурившись гашиша, и десять тысяч простых воинов. Сколько человек приведёт с собой Драгут, я не знаю, зато наши лазутчики сумели посчитать, что на галеры погружено сто тысяч пушечных ядер и пятнадцать тысяч квинталов [16] Квинтал – старинная единица массы, 46 кг. пороха.

О силах ордена на острове я говорить не буду, они вам известны. Скажу только, что все мои просьбы о помощи пропали втуне. Одни христианские государи заняты братоубийственными войнами, как Карл V против Франциска I, другие взирают на наши беды равнодушно, а третьи, подобно королеве-еретичке Елизавете Английской, не станут помогать католикам. Наместник Карла V на Сицилии опасается, что следующей целью Сулеймана будет его остров, поэтому значительной помощи от него ждать не стоит. Вы знаете, что орден беден – многие его командорства и приораты отняты у него обманным путём или конфискованы, а поток респонсий [17] Респонсии – платежи за аренду орденских земель. превратился в жалкий ручеёк, поэтому на наёмников рассчитывать мы не можем. Но даже если бы каким-то чудом необходимые средства нашлись, времени на вербовку уже нет. Враг стоит на пороге нашего дома. Это будет последняя, самая жестокая и всесокрушающая битва Креста и Корана. Мы – избранные солдаты Креста, и если святые небеса потребуют пожертвовать собой, то мы обязаны сделать это спокойно и достойно. Вспомним принесённые обеты, покажем готовность умереть за веру, и эта готовность сделает нас непобедимыми.

Обсуждения не будет. Я, Великий магистр ордена святого Иоанна Иерусалимского Жан Паризо де ла Валетт, пользуясь его уложениями, решил: мы не уйдём с этой земли, и либо победим, либо умрём. Позор Родоса не повторится. С этой минуты я принимаю на себя командование силами ордена. Все, кто решат соблюсти верность обетам, должны принять причастие и вверить свою судьбу Господу, у тех же, кто тщится сохранить свою жизнь, есть ещё немного времени, чтобы сложить с себя звание рыцаря и покинуть остров. Это всё.

Старки проводил Великого магистра до его покоев, которые располагались здесь же, в стенах крепости Биргу. Идти было недалеко, но стемнело, и англичанин приказал освещать дорогу слуге с факелом. За безопасность Валлетта он не опасался – крепость хорошо охранялась, да никому бы и не пришла в голову святотатственная мысль напасть на гроссмейстера ордена. Но Старки всегда провожал своего господина до дома, так он поступил и в этот раз.