Дмитрий Агалаков - Полет орлицы

Слухи о спасении Девы шли не только по Лотарингии, Франции и Бургундии. Они уже достигли влиятельного герцогства Люксембургского, входившего в Священную Римскую империю, и его владычицы – герцогини Элизабет фон Гёрлиц [9]. Последняя, племянница императора Сигизмунда, всегда недолюбливала Филиппа и восхищалась деяниями Французской Девственницы. В Мец прибыли послы от герцогини, прося Жанну навестить их патронессу. Но Жанна с открытым сердцем и со всей данной ей страстью ждала другого приглашения – из Шинона, где сейчас пребывал Карл Валуа. Она жадно ловила все новости, приходившие из Франции. Но эта самая Франция, ради которой она претерпела столько бед, молчала.

Была нема как рыба.

И тогда Жанна собралась и, с небольшой свитой люксембургцев, выехала в Арлон, где пребывал двор герцогини. В середине июня девушка предстала пред ясные очи уже немолодой, но все еще цветущей Элизабет фон Гёрлиц. Весь двор с почетом встречал Жанну.

– Милочка моя! – обняла ее при всех герцогиня. – Вы не только героиня Франции, но и прекрасное созданье. Только Господь мог позаботиться о такой красоте – души, сердца и внешнего облика. Расскажите нам о себе – о ваших подвигах, о том, как избежали костра, о тех годах, что вы провели в заточении.

Оглядев двор, Жанна поняла, что без рассказа ей не обойтись. Но чего же она хотела, отправляясь сюда? Не было последние четверть века фигуры более загадочной и волнующей, чем она. И ей пришлось превратиться в рассказчика Одиссея, выброшенного на чужой берег и случайно оказавшегося в Феакийском дворце перед царем и его вельможами, жаждавшими повести о легендарном взятии Трои. Жанна рассказала о том, как, вдохновленная голосом Царя Небесного, входила в Орлеан, и под белым знаменем, усыпанным золотыми лилиями Валуа, с ликом Господа и его ангелов, гнала англичан от Луары до Сены. Как короновала Карла Седьмого в Реймсе и как неудача, предательство и ранение остановили ее под Парижем.

Все смотрели на молодую женщину с восхищением, но один вельможа, красивый и статный рыцарь, с особым чувством следил за Жанной. И с особым удовольствием она ловила его взгляд…

А рассказ ее продолжался. Возвращение в Жьен, козни подлеца Ла Тремуя, Сюлли-сюр-Луар, овеянный непробудным сном, ее бегство с лучшими рыцарями. А затем – Мелён и трагический бой под Компьеном… И уже потом – спасительный Боревуар, грязная продажа злейшему врагу и Руан. Замок Буврёй и беспощадный лорд Бедфорд со сворой английских псов и предателей-французов – инквизиторов и богословов, судивших ее за любовь к Франции.

– Но я предостерегала англичан в Руане. Господь сказал мне, говорила я им, что не пройдет и семи лет, как они оставят куда больший заклад, чем это было под Орлеаном, и потеряют многое во Франции! То же самое я предсказывала своим солдатам во время прежних боев. Сам король – свидетель этому предсказанию. И вот всего два месяца назад столица взята, – улыбалась люксембургцам воскресшая Жанна. – А значит, по воле Царя Небесного, победила я. И мой король, – опустив глаза, добавила она.

– Кого же сожгли вместо вас, Дама Жанна? – спросила ее хозяйка Арлона и всего герцогства Люксембургского.

– В те дни англичане сжигали недовольных ими французов сотнями, приписывая им обвинения в колдовстве. Мало ли было женщин…

По просьбе двора герцогини Жанна рассказала и о своем плене в Савойе, но коротко и сухо. Сколько унижений и горечи стояло за ее недолгим рассказом. Впрочем, эти страсти нельзя было сравнить с теми муками, которым ее подвергали в Руане. Здесь не было клетки, тюремщиков-изуверов. Но был навязчивый ухажер, чье изъявление чувств, чередуемое взрывами гнева и попытками добиться своего через силу, продолжалось почти пять лет! И все же она говорила о своем плене в замке Монротье с улыбкой на устах – словно речь шла о ненастной погоде, не более.

– Однажды, на турнире в Нанси, я достала его копьем. Кто бы мог подумать, что все повернется так – и вновь нам встретиться? Только мне – быть безоружной и беспомощной… Но если наши дороги вновь пересекутся, – добавила Жанна, – то этого человека ждет смерть. Слово рыцаря!

Рыцаря! Мужчины пожирала глазами эту невероятную женщину, Деву! И дамы двора герцогини фон Гёрлиц не отставали от своих кавалеров…

– Но как вам удалось бежать из Савойи, Дама Жанна? – поинтересовалась у рассказчицы одна из фрейлин герцогини Лотарингской.

– Я дала клятву, что это останется тайной, сеньора, – ответила Жанна. – И я унесу ее в могилу.