Валентин Вишняков - Подумаешь, попал – 4

– Скоро борщ будет готов, ты вовремя.

– Хорошо, – я выпустил её из объятий и подтолкнул на кухню, после чего вопросительно глянул на Капралова. Тот отрицательно мотнул головой. Понятно, никто не решился сказать Насти, что Сергей серьёзно ранен, все это решили предоставить мне. Но вряд ли девушка не спросила у них, где её брат. Интересно, что они ей на это ответили. Все остальные были в зале, очевидно ожидая моего прихода и готовившего ужина. Я оглядел всю компанию. Оба лейтенанта, подчиненные Капралова сидели за столом рассматривая газеты, при моем появлении вскочили и вытянувшись стали спешно застегивать верхние пуговицы гимнастерок. Обернулся и просто стал по стойке смирно Рябинин. От моего взгляда, не ускользнуло, чем занимался, до этого лейтенант. Он разглядывал, выставленные на полках серванта фотографии. Это было смело. Со стороны Женьки. Только она могла додуматься до такого. Достать, те уцелевшие фотографии в рамках, где наши предки, мужчины в основном в мундирах, причем царских генералов, а женщины в роскошных платьях в кружевах рядом с ними. Выставить такие фотографии в такое время на показ смело, но глупо. Впрочем, центр композиции пояснял многое. Две фотографии. Первая, где я еще в форме сержанта с одной медалью « За отвагу» на груди, рядом с серьёзным выраженьем лица Женька, еще в школьном платье и вторая, где я уже в генеральском мундире с двумя звездами героя Советского Союза, а рядом улыбающаяся Настя. Все это рассмотреть мне хватило одного мгновение. Совсем недавно на полке была только одна фотография, где я с сестрой.

Я кивнул Рябинину, мол вольно, заметив как он стал торопливо застегивать верхние пуговицы гимнастерки повторяя те же действия, что и помощники Капралова. С Семена я бросил взгляд на диван на котором полулежа расположились его бойцы, великан Трошкин которого звали вроде бы Николаем и еще один разведчик фамилию которого я не запомнил. Бойцы спали. Такова привилегия разведчиков, после рейда отдыхать, не обращая внимание не на что, это там за линией фронта, нужно отдавать все силы, чтобы выполнить приказ командованья, обходиться без сна и отдыха по нескольку суток, ведь расслабляться нельзя иначе смерть. Здесь же находясь в глубоком тылу, можно и выспаться полностью отойдя от тревоги. Семен было шагнул к дивану готовясь разбудить спящих подчиненных, но я жестом остановил его. Также молча, указательным пальцем, ткнул в сторону двери ведущей в кабинет и поманил за собой его и Капралова. Уже после того, как Семен зайдя в кабинет последним, прикрыв за собой дверь, я обернувшись к офицерам тихим голосом произнес.

– Женьку похитили.

Почему сказал именно так, да потому, что даже если это был и настоящий арест, то вряд ли о нем в курсе Берия, а уж тем более сам Сталин.

И опережая вопрос Семена, кто такая Женька пояснил ему.

– Это та девушка, что рядом со мной на фотографии в школьном платье, моя сестра.

– Откуда известно, что похитили? – тут же среагировал Капралов задав этот вопрос. Выражение его лица, показывало то, что этот человек готов к действию, главное указать ему цель.

– Об этом мне сообщил сержант милиции, что дежурит у нас во дворе. – Сейчас он находится в коридоре моей квартиры.

– Почему он не помешал происходящему у него на глазах ведь это его долг, – вновь задал вопрос Капралов.

– В похищении был замешан комендантский патруль и машина и машина из полит отдела в которую посадили мою сестру. – Сержант решил, что был произведен арест, кроме того он видел входящих всех вас в мой подъезд и решил что вы прибыли, для ареста всех моих домашних и обыска квартиры.

Капралову не чего было сказать, что бы подумал простой обыватель, а тем более милиционер видя появление в доме кучу вооруженных людей половина которых судя по форме работники НКВД.

– Почему вы решили товарищ генерал лейтенант, что это было похищение, а не арест? – резонно заметил подполковник Капралов.

Я на мгновенье задумался, решая что сказать, как обосновать сделанный мной вывод о похищении сестры.

Рябинин все это время молчал, понимая, что вмешиваться в разговор двух старших по званию, не в его положении.

Наконец я заговорил. – Я только, что от Сталина, меня назначили на армию и вы думаете, кто то рискнул бы произвести арест сестры того человека, кто извиняюсь за выражение обласкан самим Верховным? Я обвел взглядом всех двоих, как бы ожидая их ответа на заданный вопрос.

– Мне необходимо срочно сделать звонок, – наконец проговорил Капралов я молча кивнул на стоящий на столе телефон.