Алексей Гребиняк - Варшавские «Пантеры»

– Точно так! – отозвался двадцатипятилетний пожарный Матеуш. Десяток разнокалиберных огнетушителей, собранных по окрестностям, вообще-то, предназначался для тушения возгораний на позициях отряда, но в крайнем случае пригодился бы и для борьбы с огнем на танках, которые отряд попытался бы взять на абордаж. Водопровод не работал аж с самого начала восстания, и вся надежда в случае пожара была только на огнетушители.

– Отлично! Матеуш! Если начнем захват, по моей команде сбивайте пламя с танков!

– Хорошо! – кивнул пожарный.

– В плен брать только танкистов и офицеров, всех остальных – в расход сразу! – продолжал Якуб. – Кто рыпнется – тоже в расход! Вопросы?

– Нет, командир, – нестройно отозвались повстанцы.

– Зачем нам танки захватывать? – вдруг подал голос кто-то.

– Затем! Оружие в них захватить, патроны, пулеметы снять наконец! – пояснил Якуб. – Еще вопросы?

Повисло молчание.

– Нету? По местам!

– Есть!

Повстанцы разбежались и попрятались кто куда – кто в отрытую и замаскированную загодя щель под деревом, кто за гору хлама у стены, кто в здания на первые-вторые этажи.

– Вконец рехнулся, бедолага! – пробормотал пулеметчик Адам, сорокалетний здоровяк-грузчик, занявший позицию в одном из домов со своим ручным пулеметом «Брен». – Танки он решил захватывать, сопляк! Жечь их, и все!

– Точно! – поддержал его напарник, девятнадцатилетний тощий шофер Франтишек, вооруженный пистолетом и гранатой, – нескладный, долговязый, похожий на аиста, – и шмыгнул носом. – Хотя, конечно, будь у нас танк, было бы удобней бошей бить!

– Ну, будем посмотреть! – перехватив поудобнее свое тяжелое оружие, Адам умолк и стал ждать.

Сам Якуб со своим помощником, двадцатилетним токарем Томашеком, поднялись тем временем на второй этаж в угловом доме. Тут у них тоже были припасены четыре бутылки с бензином, а еще два охотничьих ружья и пара самодельных перископов (каждый из двух дамских зеркалец), позволявших без риска осматривать всю улицу, не высовываясь наружу на радость снайперам. Для быстрого отхода в соседнее здание, если прижмут огнем – в стене комнаты был загодя пробит кувалдами проход, занавешенный пока что линялым ковром. Такие же проходы соединяли все дома между собой по обе стороны улицы, чтобы оперативно перемещаться из дома в дом, если припрет. Двое самых сильных повстанцев с кувалдами полдня потратили на то, чтобы проделать эти проходы, изрядно поворчав, но Якуб был непреклонен. Местные жители, кто еще оставался тут до последнего времени, предпочли исчезнуть с утра, когда стало понятно, что стрельба и бои только нарастают – и повстанцы были этому даже рады, ибо не приходилось теперь заботиться о лишних ртах и жизнях.

– Что там? – вполголоса спросил Якуб, когда Томашек осторожно приподнял свой перископ над подоконником и стал осматривать улицу.

– Три танка без пехоты, – так же тихо ответил соратник. – Прут как на параде.

– Да ну?!

Якуб пристроился рядом и тоже глянул в перископ. Действительно, три немецких танка, лязгая гусеницами по булыжной мостовой, уверенно двигались между строений – угловатые грязно-желтые чудовища с наклонной броней, длинными орудийными стволами и с красными тактическими номерами на массивных башнях, обвешанные запасными траками гусениц и инструментами вдоль бортов. Они казались чужими и неуместными на тихой варшавской улочке, эти стальные громкие монстры, распространяющие вокруг себя миазмы бензиновой гари. Колонна шла вперед со скоростью прогуливающегося пешехода, стрелок головного танка нервно ворочал влево-вправо стволом курсового пулемета, смонтированного в шаровой установке в наклонном лобовом листе брони. Тонкие радиоантенны колыхались в вечернем холодеющем воздухе над танками, словно ветки деревьев.

– С-сомнут нам щас баррикаду … – прошипел Томашек.

– Ну и пусть. Сожжем их прямо тут, на улице – сами станут баррикадой, – ответил Якуб, до рези в глазах вглядываясь в сгущающиеся сумерки. Уличное освещение в Варшаве давно не работало, но и фары немцы почему-то не включали.

– Заплутали, видать. Взять бы их живьем!

– Попробуем. Было б неплохо. Тихо! Ждем! – направив перископ на балкон напротив, Якуб увидел притаившихся внутри помещения бойцов с бутылками и зажигалками в руках, потом снова перевел перископ на танки.

Колонна резко встала. Люк на командирской башенке головной «Пантеры» с номером «R08», сдвинулся в сторону, и оттуда бесстрашно высунулся молодой, гладко выбритый немец в чистенькой форме и фуражке, поверх которой были щегольски надеты наушники переговорного устройства с толстым проводом, уходящим в недра танка. Ничуть не таясь, танкист осмотрел баррикаду впереди, уверенно опираясь руками на края люка.