Лея Старцева - Апология

Потрясываясь от холода, Яша оглядел сугробы по колено, недостроенный забор, пустующую мастерскую. Чистый воздух наполнил легкие, и, хотя неприятный ветер все так же пробирал до мурашек, помня о своей ответственности, пошел на обход территории. Она была небольшой, а шанс к тому, что придет маньяк или вор – сводился к минимуму. Деревня пусть являлась полупустой, среди нее гуляли не самые приятные слухи, но кроме мелких краж, поселению всегда удавалось обойти стороной криминал. Доверчивыми были не только маленькие жители, но и сами взрослые, постоянно принимая к себе различного рода гостей, от чего-то не волновались, будто совсем не знали, что им могут причинить вред. В богом забытом селении, каждый знал своих соседей в лицо. Оскудевшие и малообразованные семьи верно считали, будто если подобное не случалось с предками, и их тоже минует. Как бы глупо это не казалось, но животный инстинкт, некое чувство самосохранения, заставляло их городить заборы, вешать замки, заводить собак. Однако, вероятно, если бы царь однажды издал указ о том, что отныне делать это запрещено – никто бы особо не горевал. Подобная легкомысленность была присуще в огромной степени Марии Федоровне, и, конечно, ее воспитаннику – Яше. Потому, без доли страха, мыслей о нападении, развалочным шагом обошел дом вокруг, рассматривая задворки, а после направился к калитке, державшейся на добром слове.

Снег попадал к щиколоткам, а Фима вовсе принялась словно заяц, прыгать по застругам. Воющая метель покрывала темные ресницы, высоко поднимающего ноги мальчика, снежинками, заставляя его прикрыв глаза, шагать к цели. Маленькими пальчиками, он несколько раз проверил щеколду, дернув дверь на себя, от чего та только сильнее осела. Калитка, больше напоминающая забор в саду, по размеру приходилась чуть ниже плеча Яши, от того, вдали с трудом, через пургу, можно было разглядеть ухабы, по которым ездили люди в повозках, та дорога, на которой ребята провожали маму в очередное путешествие. Внутри будто клещами сцепило, заставляя его вернуться в тот день, когда Мария Федоровна последний раз, в лучших одеждах, прощалась с детьми, а после, с приподнятым настроением, просила ямщика вести ее в город. Сын свято верил ее словам о чудесном Казимире Ивановиче, который обеспечит богатое будущее, но никак не мог дождаться этого момента, а уж тем более с болезненной горечью переносил отсутствие родного человека. Недолго разглядывая слезами покрытое место, его отрезвил резкий лай собаки, которая словно ветер, решила вернуться к дому. Опешив, мальчик лишь вздохнул, но не спеша, все так же с трудом перетаскивая на себе тяжелые валенки, направился за ней. Волнения отнюдь не было, лишь удивление, покрытое пылью догадок о причине несуразного поведения Фимы. В голову приходили только мысли о том, что сестра проснулась, и испугавшись остаться одна, начала бродить по дому, звать Яшу, а собака приняла ее за чужака.

Несколько раздраженный мальчик подошел ко входу в сени, переступив порог коего, хотел тут же успокоить любимицу, но его взгляду предстало нечто. От увиденного, кровь в жилах застыла, заставляя остолбенев, наблюдать за ситуацией. Истошный лай пронизывал до дрожи тело маленького ребенка, страх застыл на лице, а руки беспомощно тряслись. Собака лаяла, надрывая голос, рычала, показывая зубы, стоя аккурат огромному существу, чудовищу, отдаленно напоминающего мужчину в бурке. Он, почти два метра ростом, не обращал внимания на Яшу, копался в ящичках над потолком, что висели рядом с входной дверью, за ней ж, буквально в нескольких метрах, сладко спит Ида. Это, бесспорно, напрягало, но тело отказывалось принимать какие-либо действия и говорить.

Неизвестно сколько продолжалось это, может пару секунд, а быть может, целых минут, но в какой-то миг Фима будто сорвалась с цепи, кусая незнакомца за ногу. Тот не стал кричать, а лишь оттолкнул ее. На глазах Яши наворачивались слезы. Страх полностью покрыл сознание. Озлобившись, собака повторила еще одну попытку прогнать мужчину из дома, но во второй раз последствия оказались гораздо хуже. Сжав руку в кулаке, тот нанес удар по голове. Еще. Еще и еще. Фима заскулила, а после легла на живот, подняв лапы, что в животном мире означает принятие поражения, но грубиян не остановился – принялся пинать собаку по животу. Наблюдая за столь кровавой картиной, Яша взял лопату, одну из тех, что хранились в сенях, а затем подбежал, размахнувшись, ударил мужчину в позвоночник. Ярость переполняла его, заставляя бить тяжелым предметом. В ушах появился тиннитус. Все происходило как в пелене, а ветер продолжал выть через деревянные щели, мужчина пытался обороняться, но неведомая сила, совсем не присущая мальчику, помогла ему. Тупой холодный предмет несколько раз прошелся по шее грабителя, тем самым повалив его на пол.