Виктория Старкина - Сага вереска

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул конунг. – Оставьте этим людям дома и еду. И похороните убитых. Женщин берите лишь тех, кто пойдет с вами! Силой не уводите!

– А как же наша богатая добыча, брат? – растерянно спросил Олаф, вытирая о землю окровавленный меч.

– Это не добыча. Это всего лишь бедные земледельцы, – откликнулся Онн. – Они не нужны нам. Здесь есть замки и крепости. И мы найдем их и подчиним себе.

Онн взял провожатого, который отвел его и викингов к замку в долине, и конунг снова напомнил своим дружинникам, что воюют они лишь с мужчинами-воинами, да просил не жечь много, потому что в замках им самим же и жить после победы. Возможности поражения Онн не рассматривал.

Покидая деревню, конунг заметил, что один из знатных молодых викингов, Эрланд-ярл, тащил за собой упирающуюся женщину: та была ладной, крепко сбитой, с длинными чуть рыжеватыми волосами, и казалась вполне миловидной. Она могла бы быть, как хорошей рабыней, так и славной женой.

– Подойди сюда, – приказал он дружиннику. Тот приблизился к конунгу, все еще сжимая локоть плененной женщины. – Гляжу, ты нашел себе подругу?

– Это – моя добыча, Онн-конунг, – откликнулся тот.

– Ты хочешь идти с ним? – Онн повернулся к женщине. – Хочешь стать женой этого воина?

– Позволь мне остаться с отцом и матерью, – глядя на него своими небольшими серыми глазами, твердо ответила та. – Не забирайте из родного дома.

– Отпусти ее, – приказал Онн.

– Но это моя добыча! – воскликнул Эрланд, и в его взгляде на мгновение вспыхнул гнев. Пальцы конунга лишь чуть крепче сжались на рукояти меча, но Эрланд успел заметить это почти неуловимое движение. Вздохнув, он выпустил локоть женщины, та благодарно низко поклонилась и бегом помчалась назад, к деревне, опасаясь, что конунг передумает.

– Я сказал вам не убивать напрасно и не забирать женщин силой, – твердо повторил Онн.

С этими словами он пошел впереди своего войска, и через несколько дней оказались они у подножья невысокого каменного замка, который долго разглядывали, как диво дивное, в их краях подобного не было! Замок был сложен из серого, почти черного камня, и хоть обладал всего одной низенькой башней с узкими бойницами, окруженный стеной, казался для викингов неприступным. Но не уходить же теперь! Не возвращаться домой с позором! И снова, и снова трубили они в боевой рог, забрасывали замок горящими стрелами, ломали ворота, рыли подкопы, пытались взобраться на стену, а позже, уже ворвавшись внутрь, устроили жаркое сражение на единственной круглой площади. Одного за другим поражал меч конунга защитников замка, пока последний не сдался на милость победителей. Разумеется, ему было даровано помилование, как и всем оставшимся в живых, кто признал Онна своим господином. Впрочем, новые верноподданные довольно быстро смекнули, что с господином им вполне повезло. Тот не творил жестокостей, не вершил правосудия, не казнил без разбору, не обирал бедняков, напротив, был суров, но справедлив, разумен и дальновиден, а уж набеги жителям замка теперь и вовсе не грозили – дружины северян защищали их надежнее, чем благословение Фригг.

Но викинги не остались и здесь, а пошли дальше. И замок за замком покорялся конунгу, и нигде, как и предсказывала старая хэкса, не знали сыны севера поражения. Онн всегда шел впереди верных воинов, всегда оказывался в гуще сражения, но неизменно выходил из самой жаркой битвы невредимым, без малейшей царапины, словно боги укрыли его своим щитом. А меч конунга разил врагов направо и налево, словно то был меч берсерка, не знающего устали и страха.

Валькирии молниями летели впереди войска, возвещая его славу, кружили над полем сражения, предрекая победы, и вскоре Онн объединил острова небольшого архипелага, став единым правителем этих земель.

Здесь такого правителя было принято называть не конунгом, а королем. И Онну понравилось это слово.

Онн выбрал один из лучших замков, что носил славное имя Вальхольм, и поселился там, а через некоторое время туда прибыли и его родичи: кюна Ингрид и юная Бломме, супруга принца Олафа, ведь конунг и его брат не собирались возвращаться назад.

Золото, серебро, оружие, одежда, еда и питье – всего этого было достаточно теперь в подземельях замка, да и жизнь на островах куда лучше, чем на родных каменистых склонах, и хотя порой тоска по северу и сковывала сердце, конунг понимал – его дом теперь здесь, на этих землях, они щедрее, теплее, плодороднее и богаче.