Клод Каэн - Турция до османских султанов. Империя великих сельджуков, тюркское государство и правление монголов. 1071–1330

Более того, почти наверняка вышеупомянутые рассуждения, которые можно применить к открытой территории, должны отличаться от тех, где речь идет о собственности в городах или рядом с ними, в той пропорции, в которой жизнь в этих городах возобновилась. На эту тему мы еще поговорим, когда мы будем обсуждать города.

Мы только что упоминали вакуф. Это институт классического ислама, который почти наверняка появился в Малой Азии только после распространения там традиционной мусульманской культуры. Несмотря на то что в мусульманских странах вакуф мог использоваться как в общественных, так и в личных целях, в тот период, который мы рассматриваем, он все в большем количестве передавался в пользу религиозных институтов (или социальных, что практически одно и то же), таких как мечети, медресе, больницы, караван-сараи и т. д., а в случае сельджукской Малой Азии я считаю это единственным подтвержденным вариантом. Вакуф представляет собой «связывание» имущества в пользу одного из вышеназванных институтов, иными словами, передачу его людям, которые берут на себя его содержание и использование. Передача является бессрочной и неотчуждаемой (хотя дальнейшая передача его в аренду определенного вида была практически неизбежной). Такое положение было общим для всего мусульманского мира. Мы знаем, что в Малой Азии этот институт появляется в конце XII века, но я не думаю, что эта практика была всеобщей в монгольский период, когда становятся более многочисленными случаи передачи вакуфа с целью сохранения фамильных владений под видом содержания благочестивого дара или с целью сохранения гарантированных средств для поддержания институтов, которые до этого содержались за счет государственного бюджета, на тот момент подвергавшегося опасности. В остальной части исламского мира вакуф практически всегда представлял собой имущество, находившееся в частной собственности, хотя, возможно, в конце Средних веков при мамлюках в Египте часть его составляли земли, принадлежавшие государству. В Малой Азии такой вариант, видимо, встречался чаще, в особенности за счет передачи крупных участков общественных владений. Например, в 613 (1216) году Эртокуш передал некоторую собственность в недавно захваченной Анталье в пользу мечети и других институтов той же провинции или соседней к северу провинции Бурглу. Вероятно, он сделал это не за счет своих возможностей, как частного владельца этих земель, а поскольку, как полуавтономный правитель всей Южной Анатолии, он имел право распоряжаться расположенными в этом регионе государственными землями.

Собственность, передаваемая как вакуф, полностью сохраняла все свои характеристики, иначе говоря, крестьяне, жившие там, в случае обрабатываемого участка земли переходили под власть новых бенефициаров или их агентов, на тех же условиях, которые были при прежнем владельце, будь то частное лицо или государство. В результате они должны были отдавать этим новым бенефициарам то же самое, что и прежним владельцам. В классических мусульманских странах, если собственность, которая передавалась в качестве вакуфа, облагалась налогом (харадж) или десятиной в пользу государства, она продолжала облагаться этими налогами и в своем новом статусе, за исключением тех случаев, когда государство освобождало от них эту собственность, что стало обычной практикой в конце Средних веков. При системе землепользования, существовавшей в Румском султанате, это условие лишалось смысла, поскольку почти вся земля принадлежала государству. Возникала неизбежная путаница между тем, что требовалось платить в качестве налога государству, как органу власти, и рентой, которую полагалось платить владельцу, которым фактически тоже было государство. В таких обстоятельствах передаваемое поместье в любом случае отчуждалось вместе с наложенными на него платежами, и, если эти платежи относились к классическим налогам, государство могло предоставить льготы, оставляя за собой определенные финансовые и иные права (что скорее проистекает из концепции икты, которую мы еще обсудим). В данном случае я не могу полностью согласиться с Османом Тураном, который, судя всему, считает, что существовали такие способы владения, которые относились не к самой земле, а к налогам с нее, притом что основным собственником этой земли оставалось государство. При таком даре, как тот, что был сделан Киру Фариду, в котором общее количество предполагаемого дохода, как записано в официальном кадастровом обследовании, определено, оставалось только четко указать значение предоставленной льготы. Только в случае икты, когда сама земля на самом деле не отчуждалась, возникала ситуация, которая явно отличается в текстах от истинной собственности. Точно так же необходимо было указать доход от вакуфа, но это не относилось к тем случаям, когда даром являлся только доход.