Рут Гудман - Как жить в эпоху Тюдоров. Повседневная реальность в Англии ХVI века

К часу дня, когда обед был окончен, мужчины возвращались к работе. Для 80 % английских мужчин это означало возвращение на поля, где чаще всего им приходилось заниматься пахотой. В эпоху Тюдоров плуг служил символом всех сельскохозяйственных работ. Пахота была не только одной из самых трудоемких и изнурительных работ на земле, но и одной из самых важных в производстве пищи. Это была исключительно мужская работа, которой занимались только взрослые мужчины, а не мальчики. Мужчины по всей стране тратили на пахоту больше времени, чем на какие-либо иные занятия, и без их труда наступил бы всеобщий голод.

Когда мы в современном западном мире думаем о пахоте, мы считаем, что она сводилась к паре недель работы раз в год перед посевом. Но в тюдоровские времена земледелие работало иначе. У пахоты было сразу несколько функций, которые сегодня выполняются другими средствами.

Рис. 13. Пахарь. Неизвестный художник, ок. 1525 г. Пахота была мужской обязанностью, и ею занималось большинство мужчин. Здесь мы видим сложный двухколесный плуг, подходящий для твердых почв, который тянут два вола

Прежде всего вспашка обеспечивала дренаж. На большей части полей (почти трети всех полей в Британии) глубоко под землей прячется сеть дренажных труб, проложенных для сбора излишков воды и отвода их в канавы и ручьи. Без этих труб зимой и во время сырой погоды земля быстро превращается в мелководную лужу или болото. В такой заболоченной почве корни сельскохозяйственных культур тонут. В сухом состоянии такие земли очень плодородны, но с застоем влаги урожаи раз за разом погибают. В XVI веке не было сетей подземных труб; вместо этого фермер полагался на плуг, с помощью которого он создавал гряды и борозды для поверхностного дренажа. Он проводил на земле длинные, тонкие параллельные гребни, разделенные бороздами или рвами. В соответствии с рельефом их можно было объединить, чтобы отвести воду в ближайшие рвы и ручьи. Томас Тассер в своей книге «Сто советов для хорошего хозяйства» пишет:

Чтобы отвести воду, пахарь начинал в центре гребня и устанавливал отвал плуга так, чтобы сбрасывать землю вправо. Дойдя до конца ряда, он разворачивался по часовой стрелке, проводил свою следующую борозду как можно ближе к первой и разворачивался обратно, снова отбрасывая землю вправо на уже созданный гребень. Так он и пахал, двигаясь по длинной тонкой спирали и каждый раз сбрасывая почву в центр, чтобы постепенно переместить ее с краев гребня в середину. Если земля была очень влажной, ему, возможно, приходилось несколько раз проходить одно и то же место, чтобы прочертить видимую границу между гребнем и бороздой, по которой сливалась бы вода.

Влажные и тяжелые почвы, как правило, оставались в таком состоянии всю зиму. Остатки этого рисунка видны по всей стране в местах, где старые пахотные земли стали пастбищами, сохранив поросшие травой борозды и насыпи, нетронутые современной техникой, изменившей рельеф пахотных полей. Если вы заметили такой участок земли с древними гребнями и бороздами, обратите внимание, насколько точно они повторяют контуры ландшафта — все затем, чтобы собирать и отводить воду. В некоторых местах можно разглядеть то, как проходил день пахаря: заметить места, где он разворачивал плуг и, вполне возможно, отдыхал и прихлебывал эль из своей фляги. Бросается в глаза одинаковая длина и ширина этих гребней. Они показывают расстояние, которое могут проделать упряжные животные (волы или лошади), прежде чем им необходимо будет остановиться и недолго передохнуть, и оптимальную для дренажа ширину. Если гребень слишком широкий, то вода так и не достигнет борозды, а если он слишком узкий, то будет мало места для сева. Такой унифицированный гребень давно был условно закреплен в качестве единицы землевладения. Любой из них в теории можно было арендовать по отдельности.