Рут Гудман - Как жить в эпоху Тюдоров. Повседневная реальность в Англии ХVI века

Рис. 11. Титульная страница книги «Пятьсот советов для хорошего хозяйства» (Five Hundred Points of Good Husbandry) Томаса Тассера

В общем, молодым людям было чему поучиться с помощью механического заучивания как в духовных, так и в мирских вопросах, и вокруг них было много людей, готовых им в этом помочь. До Реформации Церковь требовала, чтобы ребенок как минимум мог прочесть на латыни молитвы Отче наш, Аве Мария и Символ веры, обучать которым должен был приходской священник. Протестантизм ввел вместо них катехизис, еще более пространный текст, который нужно было зазубрить наизусть.

С течением времени чтением овладевали все более широкие слои населения и умеющих читать было больше, чем умеющих писать. В современном мире обучение этим двум навыкам происходит одновременно и составляет основу того, что мы подразумеваем под «образованием». В тюдоровской Англии все было не так. В умах людей эпохи образование касалось главным образом духовного обучения и не имело ничего общего с навыками чтения и письма. Это были два отдельных вида деятельности, которые преподавались в разное время и часто разными людьми. Те, кому посчастливилось получить хоть какое-то образование, сначала учились читать, и для многих книжное обучение на этом и заканчивалось. Для того чтобы этот навык приносил пользу, им даже не нужно было владеть в совершенстве. Даже едва грамотные люди, способные прочесть знакомый текст, могли обращаться к писаному слову за помощью в личных молитвах. Это было ценное духовное умение, которое ценилось как до, так и после Реформации. На самом деле требовалось всего несколько уроков, чтобы человек начал узнавать слова в столь коротком и хорошо известном тексте, как Отче наш, даже если это был латинский текст, который до Реформации слушался и разучивался наизусть. Овладеть небольшим репертуаром из четырех-пяти коротких молитв было под силу многим, кого в нашем мире с его повсеместным школьным образованием сочли бы функционально неграмотными. Эти люди, кроме того, не оставили нам о себе следов в письменных источниках, чтобы их можно было считать грамотными. Поскольку они не умели писать, мы не знаем, умели ли они читать, и это досадная проблема для историков.

Люди учились читать с того, что распознавали и называли буквы. Их можно было напечатать на листе бумаги и приклеить к деревянной доске с защитной прозрачной роговой пластинкой или же просто выцарапать на земле. Алфавит проговаривали, указывая при этом на отдельные буквы. На печатных листах алфавит часто располагали в форме креста, чтобы дети могли запомнить буквы по их позиции на странице. Поэтому, когда речь шла об учебе чтению, часто употребляли словосочетание «крисс-кросс» (criss cross) — популярное сокращение от Креста Христова (Christ’s cross) или же «изучать хорнбук», под которым подразумевали печатный текст, покрытый роговой пластинкой (horn).

Когда этот урок был усвоен, учили гласные, комбинации гласных и согласных, такие как ab, ad, af, ag, ba, da, fa, ga и так далее. Каждую из них произносили и заучивали отдельно, прежде чем собирать слоги в слова. Первыми словами, которые обычно пытались прочесть, была молитва Отче наш. Поскольку ее текст был знакомым, это помогало детям преодолеть огромный интеллектуальный водораздел между символом и звуком. Талантливым и мотивированным детям этого становилось достаточно, чтобы открыть путь к более полному и глубокому изучению писаного слова, и некоторые, обучившись тонкостям, становились уверенными читателями. Другие оставались в полуграмотном мире. Они умели прочитать вслух печатный текст, могли справиться с популярной балладой или десятью заповедями, написанными на церковной стене. Но рукописное письмо или длинный, сложный религиозный трактат приводили их в ступор.

Азы чтения давали дома мать, отец, старшие братья, а также слуги и соседи. Помимо заучивания наизусть молитв и катехизиса, клирики обучали своих юных прихожан азам чтения, по всей стране действовало множество небольших, неформальных и зачастую временных школ, где проходили однообразные и простые занятия. Попадал ли ребенок на уроки чтения — было делом случая. Самые бедные, разумеется, были меньше всего склонны надолго отлучать детей от труда. Но даже выходцам из этой группы иногда везло с грамотностью. Например, в переписи бедных 1597 года из города Ипсуич упоминается девятилетняя дочь Роберта Майклвуда. Он был прикован к постели, а его жена плела дратву, чтобы выручить несколько пенсов. Приход помогал еще десятью пенсами в неделю. Так что эта семья была бедной, и меньше всего ожидалось, что их дочь будет учиться, но в переписи было записано, что «она ходит в школу». Еще три мальчика из перечня бедных, согласно данным источника, тоже посещали школу, а три девочки ходили в школу вязания. Возможно, конечно, что юная мисс Майклвуд тоже ходила в школу вязания; но мы не знаем, преподавались ли вместе с вязанием основы чтения, хотя в позднейших школах, где преподавали ремесла, это не было редкостью.