Дмитрий Гаврилов - Олег Вещий – Орвар-Одд. Путь восхождения [litres]

– Как это так? Такой человек, как ты, и не женат! – сказал раз Харек Одду. – Не хочешь ли ты жениться на моей воспитаннице, дочери конунга? Для этого надо только исполнить одно опасное дело…» (Петерсон, Балобанова, 1996).

Опасным делом, согласно саге, явился поход в страну Bjálki, а в реальной же истории – разгром венгров и успешное нападение на Византию.

Конечно, за примерами, когда у славян князем или королём избирали человека «недворянского», прямо скажем, происхождения, но находящегося под особым вниманием высших Сил, далеко ходить не надо. У полян, правда ляшских, в «Великопольской хронике» 1270-х годов написания повествуется «Об избрании короля по имени Пяст»:

«Когда род Помпилиуша, прозванного Хотышко, был с корнем уничтожен, знатные люди (proceres regni) королевства, прийдя в вышеупомянутый город Крушвицу, слывший в те времена среди городов лехитов наиболее сильным и красивым, начали думать об избрании будущего правителя; хотя они и желали выбрать кого-либо из сыновей отравленных князей, однако, поскольку они предлагали разных, [то] не могли прийти к общему согласию, ставя свое благосостояние выше общественной пользы. В конце концов они решили избрать кого-либо простого и скромного происхождения, однако свободно рожденного и потомка лехитов. И был им некий бедный землепашец по имени Пяст, имя его жены было Репка, и жили они в упомянутом городе Крушвице. Предполагали, что они во времена Помпилиуша, или Хотышко, гостеприимно приняли двух чужеземцев, то ли ангелов, то ли, согласно мнению некоторых, мучеников Иоанна и Павла, которых привратники вышеупомянутого правителя (principis) Хотышко отогнали от входа в его дом. Эти два чужеземца пришли в жилище Пяста во время выборов, и чудесным образом вышеупомянутого Пяста избрали королем. А именно, когда для такого количества [людей], собравшихся избрать короля, не хватило пива, и Пяст в своем жилище наварил только малость меда для себя и для своей семьи, медвяная жидкость, которая по-польски называется “мед”, настолько увеличилась, что её в изобилии хватило всем, и каждый мог пить столько, сколько хотел. Увидев это чудо, сотворенное божественной милостью, они единогласно избрали вышеупомянутого Пяста своим королем. Назывался он Пястом [19]потому, что ростом был мал, но крепок телом и красивой наружности» (Великопольская хроника, 1987, гл. VII). Особое отношение индоевропейцев к покровителям и изготовителям хемельных напитков всесторонне рассмотрено нами ранее (Ермаков, Гаврилов, 2009, 2012).

В ещё более ранней «Хронике и деяний князей или правителей польских» Галла Анонима (I, 2–3) похожий сюжет, только королём становится уже сын «радушного бедняка» Пяста Земовит, положивший начало династии Пястов (Галл Аноним, 1961). Иногда сам Пяст называется колесником (изготовителем колёс для телег).

Король лехитов Крак, согласно той же «Хронике Великой Польши», избран королём из удачливых и деятельных военачальников-победителей (каковым является и Орвар-Одд, то есть Вещий Олег):

«Итак, прежде всего посмотрим, откуда произошли короли лехитов. Во времена короля Ассуера, в то время как галлы нападали на различные королевства и провинции и занимали их, лехиты обычно жили как братья, происходившие от одного отца, не имели ни короля, ни князя, но только выбирали из числа своих двенадцать наиболее знаменитых и богатых людей, которые должны были разбирать возникавшие между ними спорные вопросы и управлять государством. Они ни от кого не требовали ни податей, не принуждала оказывать услуги, но, опасаясь нашествия галлов, единодушно, согласно божественной воле, избрали среди своих братьев-лехитов начальником войска или, вернее, предводителем (ведь по польскому толкованию предводитель войска называется “воевода”) некоего деятельного мужа по имени Крак, чья усадьба была в то время возле реки Вислы. Этот Крак, что на латинском языке означает “ворон”, был как победитель провозглашен лехитами королем» (Великопольская хроника, 1987, гл. I).

Иначе говоря, когда в X или начале XI века первые так называемые «Рюриковичи» породнились посредством династических браков с ляхами, им ещё не нужно было скрывать своё происхождение от потомка зажиточных бондов Орвар-Одда, ставшего предводителем войска, а после избранного конунгом. С германцами (саксами и данами), как мы предположили ранее, вышло сложнее.

У других соседей-славян – чехов – есть повествование, донесённое до потомков Козьмой Пражским (ок. 1045–1125) в «Чешской хронике» (I, 5–9), о том, как дочь короля Крока (у которого не было мужского потомства) Либуше с согласия на то народного собрания выбрала себе в мужья мудрого, но по сословию пахаря и погонщика волов Пржемысла. Он согласно легенде стал основателем новой королевской династии (Козьма Пражский, 1962).