Бернард Корнуэлл - Ружья стрелка Шарпа. Война стрелка Шарпа [сборник]

— Спасибо.

Шарп взял мундир и обратил внимание, что воротник был перешит, рукава заштопаны, дыры залатаны. Придать первоначальный вид и цвет шароварам оказалось невозможным, и Луиза нашила поверх изношенных мест полоски коричневой мешковины.

— Вы похожи на арлекина, лейтенант.

— Дурака?

Это произошло вечером того самого дня, когда Харпер убедил Вивара в бессмысленности подготовки волонтеров. Как и в предыдущие вечера, Шарп с Луизой вышли на прогулку по крепостной стене. Он очень ценил эти моменты. Это были проблески надежды на фоне растущего страха перед поражением. Он любил наблюдать падающий на лицо девушки звездный свет, любил мягкость, временами усмиряющую подвижные черты. Сейчас она была необыкновенно нежна. Облокотившись на парапет, Луиза спросила:

— Как вы думаете, мои дядя и тетя в Сантьяго?

— Возможно.

Девушка завернулась в малиновую шинель касадорца, на голове у нее была аккуратная шляпка.

— Наверное, тетя не примет меня обратно. Она настолько возмущена моим поведением, что мне, скорее всего, будет отказано от дома и церкви.

— Такое возможно?

— Не знаю. — Луиза задумалась. — Иногда мне кажется, я этого и хочу.

— Что? — изумился Шарп.

— Оказаться брошенной в самое замечательное приключение мира. Почему бы и нет? — Луиза рассмеялась. — Когда я была ребенком, мне говорили, что очень опасно переходить через деревенскую поляну — могут утащить цыгане. Ну а если в деревне появлялись солдаты… — Она покачала головой, демонстрируя весь ужас подобной ситуации. — И вот я на войне, окруженная одними солдатами! — Девушка улыбнулась, после чего взглянула на Шарпа с любопытством и нежностью. — Дон Блас говорит, что вы один из лучших солдат из всех, кого он встречал.

Шарп удивился, что она назвала испанца по его христианскому имени, но подумал, что так, очевидно, принято говорить о гидальго.

— Он преувеличивает.

— На самом деле он сказал, — Луиза заговорила медленнее, — что, если бы вы были более уверены в себе, вы были бы лучшим. Наверное, мне не следовало вам рассказывать?

Шарп задумался над верностью этого замечания, и Луиза, решив, что он обиделся, начала извиняться.

— Нет-нет, он совершенно прав.

— Вам нравится служба?

— Я всегда мечтал иметь свою ферму. Бог знает почему — понятия не имею об этом деле. Даже не знаю, каким концом сажать репу. — Шарп посмотрел на огни костров в долине; крошечные искорки тепла и света в промозглой тьме. — У меня была бы конюшня с парой лошадей, ручей с рыбой… — он запнулся и пожал плечами, — дети.

Луиза улыбнулась:

— А я всегда мечтала жить в огромном замке. С потайными переходами, темницами и всадниками, приносящими по ночам загадочные послания. Я бы хотела жить во времена королевы Елизаветы. Швырять католических священников в застенки, а испанцев — в пролив. Правда, старые враги стали нашими друзьями, верно?

— Даже священники?

— Они не такие чудовища, как мне казалось. — Девушка помолчала. — Но если тебя воспитали в определенных убеждениях, начинаешь настороженно относиться к врагу, разве не так? А нас, англичан, всегда учили ненавидеть католиков.

— Меня не учили.

— Вы понимаете, о чем я говорю. Вам интересны французы?

— Не очень.

Луиза нахмурилась:

— А мне стали интересны католики. Я даже чувствую к ним протестантскую симпатию. Представляю, как возмутится мистер Баффорд.

— А он узнает? — спросил Шарп.

Луиза пожала плечами:

— Придется рассказать ему о моих приключениях. А значит, придется признаться в том, что инквизиция не подвергла меня пыткам и не жгла на костре. — Она посмотрела в темную даль. — Придет день, и все это покажется сном.

— Сном?

— Не для вас, — печально произнесла девушка. — А вот мне будет трудно поверить, что все это происходило на самом деле. Я буду миссис Баффорд из Годалминга, весьма почитаемой и скучной дамой.

— Вы можете остаться здесь, — сказал Шарп и поразился собственной смелости.

— Могу? — Луиза повернулась к лейтенанту. Слева вспыхнул огонек трубки, но они не обратили на него внимания. Луиза отвернулась и принялась изучать невидимый орнамент парапета. — Вы говорили, что британская армия останется в Португалии?

Вопрос удивил Шарпа. Ему было показалось, что разговор принимает наконец более интимный характер.

— Не знаю.

— Мне кажется, лиссабонский гарнизон уже ушел, — сказала Луиза. — А если и нет, что он сможет сделать с идущей на юг французской армией? Нет, лейтенант, император преподнес нам хороший урок, боюсь, нам не стоит больше рисковать армиями.