Джеймс Лонго - Гитлер и Габсбурги. Месть фюрера правящему дому Австрии [litres с оптимизированной обложкой]

Монотонный голос торопил людей из зала в зал; экскурсовод рассказывал всякие небылицы об эрцгерцоге, Гогенбергах и Конопиште. София шепотом опровергала своим родным почти все. Ложь о собственном дедушке взбесила Алоиза, но София точно так же, как когда-то ее мать, осторожно поглаживала его руку и успокаивала тихой улыбкой [980] Ibid. . Поездка удалась. Она смогла рассказать правду о своих родителях и истории Гогенбергов следующему поколению семьи. Правда была ей исключительно важна.

Когда Фриц умер, София перебралась в Зальцбург, поближе к родственникам, в том числе и вдове Макса Элизабет. Они рассказывали друг другу о детях и внуках, подшучивали сами над собой, смеялись. О печальных, темных временах почти не говорили, но именно они в первую очередь интересовали настырных журналистов. Газетчики, писатели, историки брали у Софии интервью, после которых уже Элизабет приставала к ней: «Что ты все говоришь с ними и говоришь? Ведь все равно ничего этого не печатают. Твои слова перевирают, а пишут только то, что сами хотят» [981] Ibid. . София неизменно отвечала: «Правду еще никто не рассказал. Может быть, в следующем интервью все напечатают» [982] Ibid. .

Когда ее внук поступил на юридический факультет в Зальцбурге, то поселился у бабушки [983] Ibid. . Через тридцать лет граф Гутсфервальтунг Ностиц-Ринек очень живо вспоминал, как они жили:

Бабушка много рассказывала о своей молодости, родителях, вообще о своей жизни… При этом я не припомню, чтобы она хоть о ком-нибудь отозвалась плохо: ни о сербах, которые убили ее родителей, ни о чехах, которые два раза отобрали у нее дом, ни о немцах, которые забрали двух ее сыновей умирать на войне, чужой для них… Прожить такую, как у нее, жизнь без всякой горечи – лучшего примера для подражания у нас не было…

Она вечно что-нибудь делала, и ей было не до ненависти. Она очень любила музыку и спорт. Она любила природу, сады, любила бывать на свежем воздухе, а больше всего любила смеяться… Самое мое любимое воспоминание о ней – ее смех. Она смеялась совершенно как девчонка.

Помню, как-то я проснулся в два часа ночи в своей маленькой комнате наверху и услышал, что у нее работает телевизор. Я подумал, что такого не может быть. Со сном у бабушки всегда был полный порядок. Я потихоньку спустился вниз и увидел, что она сидит и смотрит хоккей. В два часа ночи она смотрела, как чехи играют против канадцев. Она очень любила хоккей, возможно, потому, что девочкой играла в него с отцом в Санкт-Морице. Любила она и футбол. Один раз мы разговаривали, когда чехи играли с немцами. Болела она всегда за чехов, хотя как раз они два раза отбирали у нее дом.

Не сказал бы, что она ненавидела Германию, но она никогда никакую ее спортивную команду не поддерживала. На долю поколения моей бабушки выпало столько потерь, столько трагедий, но она умела находить в жизни и веселье, и красоту, и радость, и смех, и доброту. На прикроватном столике у нее всегда стояла фотография: за несколько минут до смерти мои прабабушка и прадедушка в Сараево садятся в автомобиль. На обороте она написала: «Последние шаги моих любимых родителей перед убийством 28 июня 1914 года». Это был неожиданный и жестокий конец счастливой жизни ее самой и ее братьев.

Такие раны никогда не залечиваются, но бабушка научила нас, что они не должны разрушать человека. Важны не раны, которые наносит нам жизнь, а то, как мы к ним относимся [984] Ibid. .

Через два года три старейшие женщины семейства: София, графиня Ностиц-Ринек, восьмидесяти одного года, Элизабет, вдовствующая герцогиня Гогенберг, семидесяти восьми лет, и Мэйзи, вдова Эрнста, семидесяти трех лет, – отправились в Артштеттен, куда вся семья съехалась на свадьбу. Дочь Максимилиана, принцесса София Гогенберг, выходила замуж за бельгийского барона Жана де Подесту. Она была тезкой своей тетки Софии и крестной дочерью жены Макса Элизабет. Этот праздник оказался одним из последних, на котором все три замечательные родственницы собрались вместе [985] Hohenberg, Princess Sophie de Potesta (принцесса София Гогенберг де Потеста). .

Мэйзи, графиня Мария-Тереза Вуд Гогенберг, скончалась в своем доме в Радмере в 1985 г. Со здоровьем у нее было неважно с тех пор, как в пятьдесят один год умер ее сын Фердинанд, с молодости прикованный к инвалидному креслу. Из женщин своего поколения Гогенбергов она была самой младшей, но ушла первой. Мэйзи вернулась в Артштеттен в последний раз и упокоилась в капелле рядом с Эрнстом [986] Hohenberg, Princess Anita (принцесса Анна (Анита) Гогенберг). .