Вильгельм Йозеф Блос - История французской революции. От первых дней до Директории [litres]

Панический страх охватил сторонников Робеспьера, восставших против конвента и собравшихся в ратуше. Леба застрелился, Кутон нанес себе дрожащей рукой несколько ран кинжалом и упал под стол; младший Робеспьер бросился из окна и сломал себе ногу. Негодующий Коффеналь схватил Анрио и со словами: «Вот тебе награда за твою трусость!» – выбросил его из окна; Анрио упал на навозную кучу, Робеспьер сидел с раздробленной нижней челюстью; в руках у него был пистолет. Нельзя знать, сам ли он ранил себя, или его ранил кто-нибудь другой. Один только Сен-Жюст сохранил полное спокойствие.

Леонар Бурдон арестовал заговорщиков, а Барра отвел их в конвент. У дверей, ведущих в зал заседания, Барра остановился и спросил председателя, ввести ли арестованных. Но Тюрио с излишним пафосом ответил ему: «Ввести в конвент человека, запятнанного всевозможными преступлениями, это значило бы отнять у этого славного дня весь его блеск. Для него и его участников место – на площади Революции».

Робеспьера отвели в зал комитета безопасности, и там он должен был два часа ждать прихода врача. Он лежал на столе, под голову ему подложили связку актов. Вокруг него толпились его враги, и ему пришлось выслушать самые злые насмешки и издевательства. Он не отвечал ни на один вопрос и не сказал вообще больше ни слова.

Арестованных отвели в тюрьму. Так как они были объявлены стоящими вне закона, то революционный трибунал должен был только установить и удостоверить их личности, что он и сделал утром 10 термидора (28 июля 1794 года).

10 термидора после полудня Робеспьера и еще 20 человек повели к месту казни. Робеспьера, его брата, Сен-Жюста, Кутона и Анрио поместили в одной повозке. В следующей повозке везли мертвого Леба. Осужденные представляли ужасное зрелище. Бледное лицо Робеспьера было покрыто повязкой. На Анрио была одна лишь рубашка, Сен-Жюст спокойно и задумчиво смотрел на толпу, теснившуюся вокруг их повозки. Жандармы саблями указывали на Робеспьера. Вместе с ним должны были умереть на эшафоте, кроме вышеупомянутых лиц, еще председатель революционного трибунала Дюма, Пэйян, Флерио и тот самый сапожник Симон, которому было поручено воспитание бывшего наследного принца.

Улицы были полны народом, когда Робеспьера и его товарищей вели на казнь. Все обнаруживали необузданную радость. Видно было, что «люди добродетели» сумели сделать себя ненавистными. Родственники казненных бросались к повозкам и осыпали грубой бранью едущих на смерть. У окон появлялись обнаженные женщины. Порок, загнанный в темные углы системой ужаса, почуял надвигающийся переворот и снова решался показываться на людях. Перед домом, в котором жил Робеспьер, какие-то беснующиеся женщины исполняли дикую пляску, они принесли ведро бычачьей крови и окропили ею стены дома.

На площади Революции палач сорвал с Робеспьера повязку; при этом Робеспьер испустил страшный крик, который был слышен на всей площади. Когда Робеспьер был обезглавлен, толпа в течение нескольких минут била в ладоши.

На следующий день было казнено 70 членов восставшей коммуны, а еще через день – еще 12 сторонников Робеспьера. Скрывшийся Коффеналь был через несколько дней арестован и казнен. Противники решили совершенно уничтожить партию Робеспьера.

Так пал Максимилиан Робеспьер, бывший около четырех месяцев диктатором Франции. Его государственная идея была настолько же ограничена, насколько его правление жестоко. Он пожертвовал собою для своего идеала «добродетельного государства», но в борьбе со своими врагами он был жесток и коварен. Он забыл, что отвлеченные понятия философии осуществляются только в том случае, когда для них имеется подходящая материальная основа. Партии, ведшие борьбу 9 термидора, слишком увлеклись раздором и не предвидели возможного исхода борьбы. Робеспьер заставил партию Горы объединиться со всеми остальными партиями, так как в противном случае члены Горы могли только ждать для себя смертной казни. Гора думала, что, свергнув Робеспьера, она свергнет только его диктатуру. Но плодами победы воспользовались скорее союзники Горы, чем она сама. Вскоре после низвержения Робеспьера партия Горы должна была быть свидетельницей падения демократии. Действительно, после того как шлюзы реакции открылись, закрыть их уже оказалось невозможным: реакция уничтожила все плотины и поглотала также Гору.

Пророческим словам Робеспьера «Республика погибла, разбойники победили!» суждено было исполниться. Среди победителей девятого термидора, захвативших теперь в свои руки господство, было немало разбойников. Народные массы спокойно отнеслись к падению Робеспьера, которого они раньше ставили так высоко: он давал им слишком много казней и слишком мало хлеба. Но и победители девятого термидора ничего иного не предложили потом народу.