Владимир Поселягин - Варяг

Сегодня, в день прибытия, в город я не пошёл, пустил всё оставшееся время до наступления темноты на обустройство. Вечером перед ужином почти час занимался тренировкой, и по поленьям бегал, и вёл бой с тенью. Причём один из викингов, самый молодой, похоже, предложил себя для спарринга. Это был первый контакт на сегодня, он же и последний. Следующие двадцать минут я просто унижал его в тренировочной схватке, постоянно хлёстко нанося удары одной из шашек по ягодицам. Под конец тот ревел и махал своим мечом, как тростиночкой, от которого я едва успевал уходить. Тренировка уже перешла в натуральный бой. Однако тот просто не успевал за мной, я был быстрее. Именно на быстроту и ловкость у меня основа в тренировках и подготовке. На это я и упирал. Наконец, выбив меч из рук, я кивнул, благодаря за спарринг, и направился обратно к месту своего лагеря, на ходу убирая шашки в ножны. Викинги, что нас окружали кольцом, молча разошлись, с интересом меня разглядывая.

После ужина я долго лежал неподалёку от костра на шкуре, сам с собой в шахматы играл. Ну а потом забрался в шатёр и уснул.

Утром, после завтрака и почти часовой тренировки – викинги молча согласились, чтобы я принял участие в их утренней разминке и в спарринге, в этот раз я тренировался по очереди с тремя, – из города на возке примчался Василий, до которого дошли слухи, что я прибыл в Тверь, и бросился меня обнимать, всё же старые знакомые, хотя особо и не были дружны, в общей сече не участвовали, так, лишь ночевали один раз вместе. Тот громко величал меня князем, удивив этим охранников, я им не представлялся, так что те не знали, что охраняют высокородного. А раз не последний купец Твери меня так называл, значит, по праву.

Ночь прошла хорошо, меня никто не беспокоил, я выспался и был бодр и свеж. Видимо, бандиты, что за мной следили и наконец нашли, не рискнули атаковать ночью, когда рядом были викинги. Дурная слава о них ходила везде, вот они, наверное, и сдрейфили. Хотя шанс у них был, по-тихому вырезать охрану, ну и меня тоже, обыскать баркас и также тихо унести добычу. Утром бы только заметили, какая беда случилась, а бандитов и след простыл бы к этому моменту, но те реально не рискнули. Видимо, ожидали, когда я покину Тверь, чтобы уже наверняка, без свидетелей.

Василий также был вполне бодр и лучился довольствием, я обещал подумать над его предложением поселиться в его доме. Особого желания у меня не было покидать лагерь, это я и пояснил купцу. Мы устроились у костра, я заварил чай, и мы стали его пить из фарфоровых пиал, общаясь и описывая каждый путешествие от Новгорода до Твери. Я по привычке с мёдом пил. Свежий мёд мне доставили вместе с продовольствием, целый трёхлитровый горшок и отдельно с сотами, вкусно жевать, мне нравилось.

– Что-то странное… – пробормотал Василий, прервав свой рассказ, как охотился на кабана после возвращения из путешествия, глядя мне за спину.

Обернувшись, я и сам нахмурился. По берегу скакал всадник, на миг останавливаясь у команд разных ладей и ушкуев, что отдыхали на берегу. Причём те после общения с всадником, торопливо, даже бросая вещи, стали готовиться к отбытию, некоторые суда уже отходили от берега.

– Дружинник, – сразу определил я.

– Как бы не татары, – забеспокоился купец и тут же заорал своему слуге-вознице: – Тимофей, готовь возок!

Проскакавший мимо всадник успел крикнуть нам, что татары на подходе, вот-вот будут, после чего понёсся дальше, народу на берегу хватало. Одних судов, что у берега стояли, за сотню было. Купец торопливо попрощался, предложил присоединиться и, получив отказ, вскочил на возок и только его и поминай как звали. Унёсся к городским воротам, к которым бежали люди или спешили повозки или всадники. Люди уходили под защиту крепостных стен. Охранники мои также забеспокоились, и начали проситься уйти защищать свои дома и родичей. Они за ополчением в Твери числились.

– Уйдёте. Только сначала мне помогите.

Это командам других судов на вёслах можно отойти от берега, а вот я не мог, ветер встречный был, он моё судно, наоборот, прижмёт к берегу, на котором татары. Значит, нужно брать его на буксир. Охранники побросали свои вещи на палубу баркаса, я тоже свернул лагерь, быстро и качественно, забрав всё, даже поленицу заставил на борт судна перенести, очистив берег. После этого все три охранника, упираясь ногами о берег, с трудом, но столкнули нос судна с берега в воду. Потом двое забрались в уже подготовленную мной лодку и сели за вёсла, буксирный конец я им также подал. Потихоньку, кормой вперёд баркас стал уходить от берега. Третий охранник, что находился со мной, по моему приказу укладывал вещи, чтобы лежали в порядке. Это лагерь я свернул полностью и аккуратно, но на борту судна побросано всё было где как. Сам я стал работать с пушкой и обеими клевринами. А потом и до ружей со штуцером дошло. Когда охранник закончил с укладкой вещей, я дал ему ведро, и тот, бросая его за борт, на верёвке подтягивал и, плеская, мочил палубу и парус. Всё, что могло загореться. Мало ли. Подстраховка не помешает.