Александр Тамоников - Отряд бессмертных [сделано из исходника, правда, без необходимых по тексту междустрочных интервалов (интонационных разрывов между абзацами)]

Дмитрий перевязал татарина, спутал ему руки и ноги, оторвал от рубахи кусок ткани приличных размеров и загнал в рот кляп. Дозорный пришел в себя и замычал. Савельев показал ему кулак. Татарин закрыл глаза, понял, что лучше не дергаться. Да и рана, хоть и несмертельная, наверняка давала о себе знать.

Потом княжич кивнул Агишу. Над поляной пронеслась трель соловья. И тут же в дело вступили лучники.

Истома Уваров сразу поразил двух нукеров, стоявших у шатра. Дрога и Дрозд пустили стрелы в скопище татар четвертого отряда, тут же вытащили новые, и так трижды. Они сумели выбить шесть татар. Остальные вскочили, схватили оружие.

На них дружно пошли Бессонов, Кулик, Нестеров и Черный. Дрозд и Дрога вскочили на коней и оказались в тылу врага. Но атака с ходу не прошла. Татары пустили в ход свои луки и стрелы. Дружинникам пришлось отойти в овраг.

Княжич выругался.

Вдруг раздался жуткий грохот. Ладья окуталась дымом, а вражеские лучники рухнули на землю.

— Что это? — спросил Савельев и тряхнул головой.

Агиш улыбнулся и ответил:

— На ладье стоит пушка. Анвар и его спутники воспользовались ею. Они стреляли каменным дробом, с такого расстояния, конечно, не промахнулись и вмиг ухлопали с десяток казанцев.

На самом деле погибших было меньше, восемь человек, зато все лучники. Дозор левого поста был уничтожен раньше Лавром Нестеровым и Баженом Куликом. Отряд десятника Саида был практически уничтожен еще до начала атаки. В живых оставался только он сам да один воин. Но эти люди, надо отдать им должное, не побежали, встали спина к спине, подняли сабли.

Всадники Бессонова набросились на них и изрубили их. Потом они в обход Нестерова пошли к времянке, где разгорелся нешуточный бой.

Получив сигнал, Боян Рябой выхватил саблю и крикнул:

— Бей проклятых басурман!

Он поднял своего коня на дыбы, после чего вся группа в четыре воина понеслась к костру.

Нукеры были людьми опытными и хорошо подготовленными. В свою личную охрану мурза набирал самых умелых и сильных воинов. Под сабли русских дружинников попали только двое из них. Остальные успели забежать во времянку и вооружиться. Они засвистели, подзывая коней, но тут раздался громкий волчий вой, и табун заметался по пологому берегу.

Тогда пять нукеров, оставшихся в живых, выбили заднюю часть времянки и ощетинись копьями. Они умели пешими обороняться от всадников и так, спиной к спине начали отходить к берегу.

Люди Рябого пошли на них, но отвернули в сторону, дабы не попасть под острия копей. Только Осипу Горбуну, который достал шестопер, удалось отбить копье и размозжить череп одному из врагов. Но он и сам пострадал. Нукер, находившийся рядом, задел его копьем.

Горбун хотел прибить обидчика, но поспешил, и татарин всадил копье в грудь его коня. Хорошо, что Осип не вылетел вперед. Он свалился на сторону, повредил спину и ногу, встал, но тут же упал.

Рябой крикнул ему:

— Отползай!

Горбун двинулся было к ближней канаве, но сильная боль в боку остановила его. Он выругался.

Все усилия Рябого, Новика и Балаша не приносили успеха. Татары отходили и оборонялись грамотно. Тут к дружинникам подошла поддержка в виде группы Бессонова. Четверо нукеров не могли продолжать оборону, устоять против десятка русских воинов. Они были окружены и изрублены в считаные минуты.

А Савельев и Агиш тем временем вышли к шатрам. Из одного выскочила женщина, завопила и бросилась в лес. Из другого появился татарин с саблей и щитом.

Он широко расставил ноги, замер пред княжичем и Агишем и что-то выкрикнул. На перевод не было времени. Да Дмитрию и так все было понятно. Ругался татарин.

— Скорее всего, это Касим, первый помощник мурзы. Непонятно, где еще десять нукеров, — сказал Агиш.

— Узнаем.

Княжич бросился на Касима. Завязался сабельный бой.

Агиш не вмешивался. Он смотрел на главный шатер. В какое-то мгновение ему показалось, что к сходням метнулась тень. Но служивый татарин принял это за видение.

Помощник мурзы оказался умелым бойцом. Он легко отбивал щитом удары Савельева и тут же пытался рубануть сам. Но и княжич отменно владел саблей. Он уклонялся, проклиная щит, висевший на левой руке противника. Татарин весьма успешно применял его.

Бой грозил затянуться, но Дмитрию помог крик Агиша:

— Струг, княжич!

Помощник мурзы на мгновение отвел щит в сторону, словно хотел посмотреть назад. Савельев поймал его на этом и нанес мощный рубящий удар. Татарин рухнул на землю. Его голова в шлеме покатилась к берегу, оставляя за собой кровавый след.