Александр Тамоников - Отряд бессмертных [сделано из исходника, правда, без необходимых по тексту междустрочных интервалов (интонационных разрывов между абзацами)]

Всадники так и не поняли, что произошло, когда стрелы, пущенные с близкого расстояния, пронзили их шеи. Оба повалились с коней. Те встали и как ни в чем не бывало принялись щипать траву.

Дрозд и Агиш вышли из леса и взяли коней за уздцы. Лучник вытащил окровавленные стрелы, вытер их об одежу разведчиков и вложил в колчан. Пригодятся еще.

Тут к ним подошли Кошан, Ермак, Пятак и Евдоким Шмель, староста деревни Дерга.

Дрозд указал на убитых разведчиков и распорядился:

— Оттащите их поглубже в лес, там бросьте. Коней ведите к своим. Пусть там будут. И привяжите их, а то они пойдут обратно на елань.

— Сделаем, ратник, — ответил Шмель.

Дрозд и Агиш вернулись на прежнее место.

— Все в порядке, княжич, — доложил Дрозд. — Нет больше разведки у татар.

— Быстро ты с ними управился.

— А что медлить-то? Две стрелы, пара трупов. Тем боле что бить пришлось в упор.

— Хорошо. Теперь смотрим за еланью.

Подошли мужики со старостой.

— Лесом ступайте до тропы, выходящей на елань с запада, к людям Бояна Рябого. Подходите осторожно. Как доберетесь, сообщите мне об этом как-нибудь.

Кошан улыбнулся и сказал:

— Я могу каркать как ворона.

— Подойдет. Передайте Рябому мой приказ. Никто из ворогов не должен улизнуть с поляны! Уразумели?

— Уразумели.

— Ступайте, да шустро, мужики!

Крестьяне начали обходить поляну с южной стороны. У них было время на это, так как татары только приступили к делу.

Княжичу сразу стало ясно, что один вражеский отряд будет хоронить соплеменников, второй — охранять. Он выждал, покуда татары не подтянули все тела к небольшому оврагу с довольно крутыми склонами, расположенному ближе к северной оконечности поляны. Дмитрий услышал отдаленное карканье вороны. Это означало, что староста Дерги довел своих людей до Рябого.

Он перевел взгляд на второй татарский отряд. Пять всадников подошли ближе к тропе, ведущей в деревню.

Еще пятеро подошли к тому месту, где недавно лежало тело Надира. Они стояли там кучей, поглядывали на соплеменников, хоронивших покойников, и западную часть поляны.

Все прочие оставались на прежнем месте. Среди них был десятник, отличавшийся от других довольно дорогими доспехами и шлемом, натертым до блеска. Да и конь у него был молодой, ретивый, так и норовил взбрыкнуть.

Княжич взглянул на Бессонова и спросил:

— Что скажешь, Гордей? Можно начинать?

— А что тянуть-то, Дмитрий Владимирович. Можно.

Савельев обернулся к Дрозду.

— Надежа!

— Я, княжич.

— Твои те пятеро, которые подошли к тропе. Снимешь?

— Всех вряд ли, успеют укрыться, но троих постараюсь.

— Постарайся, Надежа. И давай знак лучникам.

Над поляной коротко пропел соловей. Лучники отряда Савельева тут же вступили в дело.

Дрозд сумел выбить троих из передовой группы второго отряда. Истома Уваров уложил столько же из десятка, державшегося у ближнего рубежа, и одного на поляне.

Самый большой урон татарам был нанесен с севера. Да и немудрено. Там стреляли два лучника. Они положили восемь татар, одного подранили.

Над поляной вновь пролетела трель соловья. Ратники Савельева с трех сторон пошли в атаку.

Татары, занятые похоронами, не успели взять в руки оружие, не говоря уже о доспехах и конях. Они оказались беззащитными перед воинами, которых вел за собой Тарас Дрога. Русские ратники в мгновенье изрубили их и бросились на десятника Рустама, рядом с которым оставался всего один человек.

Лавр Нестеров срубил голову воина. Осип Горбун врезал кулаком в шлем десятника так, что тот упал на спину и лишился сознания. На всякий случай Осип перевернул его на живот и быстро связал ему руки.

Потом воины пошли на отряд Мирзы. Обстрел лучника Уварова лишил того трех воинов из десятка, в котором находился он сам. Мирза приказал своим людям встать в круг для обороны. Казанцы сделали это и тем самым невольно дали возможность русским лучникам вновь вступить в дело.

Татары, естественно, отстреливались, но в отличие от русских они видели единичные, быстро передвигающиеся цели, попасть по которым не могли. Многие казанцы не успели соскочить с коней, чтобы прикрыться ими. Лучники Дрозд, Гора и Уваров положили в общей сложности шесть человек.

В итоге Мирза потерял ровно половину своего отряда. Бой шел именно так, как мыслил Дмитрий.

Но тут произошло неладное. Степан Коган, муж Марины, вдруг в одиночку бросился на татар. Его жгла жажда мести и чудным образом не задевали стрелы.