Олег Шишкин - Тайны древних цивилизаций

Агафья, его жена, сидя неподвижно на бабьей лавке с пряжей в руках, проводила его мрачным взглядом.

– Не поможет он, дохтур твой. Надобно тебе идти к цыганам, искать ту старуху и в ноги ей падать, прощения просить, подарки дарить. Что хочешь делай – только милость ее заслужи!

Агафья швырнула пряжу в угол и, сложив руки, уставилась в стену полным боли взглядом… Прошло четыре дня, как на праздник Покрова Прохор, проезжая через сельскую ярмарку на лошади, запряженной в телегу, столкнул в грязь старую цыганку. Старуха, древняя и уродливая, закутанная в разноцветные лохмотья, потешно плюхнулась в канаву под всеобщий смех. Прохор тоже пару раз весело гыкнул и, довольный, что рассмешил честных людей, бросил через плечо: «Старая подвинется – ничего не отнимется!» Цыганка, сидя в грязи, злобно бормотала себе под нос, не сводя с Прохора черного взгляда. Среди ее бормотания на непонятном языке ясно послышалось на русском: «У тебя отнимется».

Уже вечером, явившись домой после ярмарки, Прохор, довольный и пьяненький, неожиданно обнаружил, что потерял ладанку с прядью Настенькиных волос, которую всегда носил на груди под рубахой. И той же ночью началось. Дочка упала в припадке, за считаные минуты стала горячей, словно печь, говорила в бреду странные и страшные вещи. Ее положили на полати, и больше она не вставала.

Приезжий доктор, осмотрев девушку, сильно осерчал, сказал, что больна она не меньше недели, что за три дня лихорадка так молодое здоровье побороть не могла, видать, родители проглядели. Сказал, что надежды мало, и в раздражении уехал.

Прохор задумчиво пожевал бороду, достал из-за притолоки завернутую в тряпицу пачку ассигнаций и сунул ее за пазуху.

– Пойду я. Может, уговорю старую снять порчу.

Агафья невесело рассмеялась:

– Цыганскую порчу снять нельзя! Только на другого перевести…

Прохор посмотрел на жену долгим взглядом и вышел под холодный дождь, туда, где вдалеке горели огни цыганского табора…

В Англии их называют «gypsies» – «египтяне», во Франции – «богемцы», в древней Византии их звали «атсинганос» – «чародеи», а сами себя они именовали «кале» – «черные». Кто же они, эти загадочные вечные бродяги, и за что их изгнали из родного дома, обрекая на вечные скитания?

За последнюю тысячу лет редкая культура не столкнулась с цыганами. Смуглые, черноглазые и темноволосые, беззаботные и, на первый взгляд, совершенно простые, расселились они по всей Европе, Северной Африке, обеим Америкам. Даже в далекой Австралии мелькают цветастые юбки женщин и белозубые улыбки детей этого удивительного народа. Цыгане не оставили никаких письменных памятников, свидетельствующих об их прошлом, никогда не вели летописей и не записывали сказаний. В чем же их загадка?

Откуда взялась эта темная пелена, лежащая на истории их происхождения? Они есть везде, но откуда они пришли? Зачем сами цыгане путают свои следы и скрывают свое прошлое? Где их настоящая родина?

Первое, что приходит в голову, – цыгане явились из раскаленных песков Египетского царства. И правда, в большинстве европейских наименований этого народа преобладает «египетская» версия. «Gypsies», «gitanes», «фараоново племя» – под такими именами вошли они (или захотели войти) в европейскую историю. Гаврила Романович Державин в своей «Цыганской пляске» прямо пишет о цыганке: «Возьми, египтянка, гитару, ударь по струнам, восклицай!» Куприн статью, посвященную цыганской песне, называет «Фараоново племя». Да и сами представители кочевого народа всегда охотно подтверждали свое египетское происхождение. Неужели они и в самом деле родом из древнего царства пирамид? Чтобы понять это, нужно вспомнить, когда о цыганах впервые узнали в Западном мире.

Первые кибитки, везущие беззаботных черноглазых бродяг, появились в Восточной Европе в начале XV века. Они прибыли из гибнущей, разваливающейся Византийской империи, где долгое время проживали на территории Пелопоннеса – эта местность среди европейцев называлась Малый Египет. Невежественные в области географии жители средневекового Старого Света охотно признавали в смуглых чужаках, зарабатывавших на жизнь площадными выступлениями, гаданием и дрессировкой зверей, выходцев из страны пирамид. Цыгане, в свою очередь, с радостью соглашались с ними, ведь романтический ореол пришельцев из далеких неизведанных жарких краев, известных лишь по рассказам вернувшихся из походов крестоносцев, немало способствовал увеличению заработков от представлений. А богатые цыгане, оказавшись при дворе европейских властителей, смело представлялись египетскими знатными вельможами, в результате интриг изгнанными из родной страны. И европейская знать оказалась достаточно простодушна, чтобы принять это за чистую монету, ведь проверить что-либо все равно было невозможно, а держать при дворе танцоров, гадателей и заклинателей змей из далекого легендарного Египта было заманчиво и почетно. Так, с легкой руки предприимчивых бродяг, все цыгане стали «утраченной ветвью царства фараонова». Но современные ученые совершенно уверены, что это, как и многое другое в истории кочевого народа, лишь искусный обман и иллюзия, признанными мастерами которых цыгане считаются издревле.