Мишель Зевако - Маргарита Бургундская

– Ты ведь говорила, что любишь меня!

– Это может показаться вам странным, но я вас действительно любила. Случались моменты, когда я проклинала себя за то, что предала вас. Но я люблю также и деньги – отсюда все ваши беды.

– Но, – продолжала Миртиль, дрожа перед этой женщиной, – почему ты сейчас решила мне открыться?

– Потому, что вашего благородного батюшку зовут Ангерран де Мариньи, и они с Карлом де Валуа смертельно ненавидят друг друга. Понимаете? Будь вы дочерью Клода Леско, вы были бы счастливы.

– Увы, но, похоже, тут ты права. Моего отца все боятся… да и как не бояться первого министра короля! С тех пор, как я узнала это, Жийона, мне кажется, что я живу в каком-то кошмарном сне. Где те славные времена в Ла-Куртий-о-Роз, когда я не думала ни о чем, кроме моих цветов, когда самой большой из моих печалей был вид гусеницы на розе, когда о батюшке я и не думала иначе как о честном торговце! Почему я не осталась в этом блаженном неведении, почему я на самом деле не могу быть дочерью торговца гобеленами?!.. Я чувствую, что погибаю, и, кажется, напрасно я противлюсь судьбе. Дочь Ангеррана де Мариньи, дочь королевы Франции, я приговорена, так как доказательство былых ошибок должно исчезнуть!

Миртиль зарыдала. Жийона смотрела на ее слезы без каких-либо эмоций. Она соврала, когда заявила, что когда-то любила Миртиль.

Жийону переполняла жажда мести.

Она поклялась, что Симон Маленгр жизнью заплатит за тот страх, который ей довелось пережить, и особенно за кражу ее бедных милых сердцу экю.

– Вам не стоит опасаться ни вашего отца, ни королевы, – живо сказала она. – Опасность для вас исходит не от них.

Миртиль горестно покачала головой.

– Опасность, – продолжала Жийона, – это граф де Валуа. Как жаль, что этот человек не довольствовался одной лишь ненавистью к вам как к дочери Мариньи!

– А что еще он может? – спросила Миртиль с очаровательным простодушием.

Жийона улыбнулась, подошла к девушке и прошептала:

– Граф впервые вас увидел, когда приехал в Ла-Куртий-о-Роз, чтобы вас арестовать. Что я могу сказать? Любовь графа еще более опасна, чем его ненависть. А вы сейчас как раз и находитесь в доме графа де Валуа!

Миртиль издала крик ужаса. Ею овладел невыразимый страх: выпад Жийоны достиг цели. Для Миртиль ненависть Валуа и все ее последствия были одним несчастьем, и закончиться это несчастье, при самом худшем раскладе, могло лишь насильственной смертью. Но любовь Валуа – то был гнусный позор, бесчестие, более жуткое, чем клеймо палача. Миртиль уже даже забыла, что Жийона ее предала и может предать снова. В голове у нее вертелась лишь одна мысль: немедленно бежать от этой любви, неизбежная угроза которой явилась теперь ей со всей очевидностью. Жийона продолжала:

– Если я и призналась в тех преступлениях, что совершила против вас, то лишь потому, что раскаиваюсь. Вы мне верите? Я постараюсь вас спасти. Я хочу этого всем сердцем. И лишь я одна могу спасти вас от Валуа или, по крайней мере, лишь я одна могу принять необходимые меры. Пока же они ограничиваются одной-единственной: нужно предупредить мессира Буридана…

При имени жениха лицо Миртиль немного просветлело. Сердце ее застучало, и она прошептала:

– Да… если бы Буридан знал, где я, он бы все на свете перепробовал, лишь бы меня спасти…

– Вот и я о том же подумала, – живо сказала Жийона. – Если всего-то и нужно, что предупредить мессира Буридана, я могу взять это на себя… если вы мне, конечно, скажете, где его искать?

– Если он на свободе, если он сумел бежать из Пре-о-Клер, то вы наверняка найдете его в особняке д’Онэ, что на улице Фруадмантель, но…

Миртиль уже собиралась высказать свои опасения насчет ареста Буридана, как у нее вдруг зародилось подозрение:

Да, Буридан был свободен! Да, он мог бежать! И к ней, Миртиль, подослали Жийону, чтобы выведать его убежище! И именно она, его невеста, его сейчас предавала!

Миртиль резко умолкла и, побледнев, отступила на пару шагов. Жийона поняла, что происходит в ней.

– Вы не доверяете мне, и это совершенно естественно, – сказала она, – но клянусь вам моим местом в раю – если мне, конечно, вообще посчастливится попасть в рай – клянусь моим спасением, я вас не предам. Прощайте и не бойтесь. Если я найду мессира Буридана, действовать будет он, если же нет, то я буду действовать сама. Я хочу, чтобы вы ускользнули от Валуа, и это не просто расплата за мои прошлые грехи, но и мой собственный интерес.

С этими словами, немного успокоившими бедное дитя, Жийона удалилась.