Максим Савичев - Наперекор Судьбе [СИ]

Шпионы излазили город вдоль и поперек — Эвмен знал все его слабые места, знал, сколько войск у вражеского стратега, их качественный уровень, который, к его немалому удивлению, был намного хуже, чем у его войск. Сарды которое десятилетие пытались перенять македонскую тактику фаланги, получалось плохо… Да и стиснутые узостью улиц, фалангиты теряли множество своих преимуществ, если же добавить к этому отсутствие тяжелой кавалерии, как класса…

У Эвмена же преобладала тяжелая и легкая пехота — войска, на чьи плечи ложилась тяжесть взятия города. К несчастью, гоплитов было не очень много, как и аргираспидов — для такого дела отец отдал почти все гвардейские войска ему, хотя их было всего две с половиной сотни, но этот отряд стоил тысячи вражеских солдат. Впрочем, хватало и кавалерии — и легкой, и тяжелой. В общем, типичное войско из всего, что смогло наскрести государство в годину опасности…

— Стратег, прибыл гонец, — полог в шатер откинул соматофилак, и, сказав, вопросительно посмотрел на Эвмена. Вздохнув — не спал уже несколько дней, стратег махнул рукой, — запускай!

— Стратег… — в шатер зашел тихий, неприметный человек — его лицо было настолько обычно, что забывалось сразу после окончания разговора…

— Ааа, Аристей… Надеюсь, новости хорошие?

— И да, и нет, стратег…

— Вина? — спросил Эвмен — Аристей был тем мастером, который опутал своими сетями все окрестные земли, надо бы поставить его во главе всей шпионской сети, благо, место освободилось… Эвмен сделал зарубку в памяти, чтобы поднять этот вопрос в следующем письме отцу.

— Нет времени, — отрицательно покачал головой Аристей, — Архидеос Эфесский практически готов к выходу — еще три-четыре дня, и его войско двинется на соединение с армией Ахайеса.

— То есть, у меня осталась пара дней, — с едва заметным облегчением произнес Эвмен — наконец-то ожидание подходило к концу…

— Да, стратег.

— У Ахайеса ничего не поменялось?

— Нет, он выжал все, что смог — под копьем у него почти три тысячи человек, в большинстве своем, ополчение, но… Есть одна плохая весть — у него находятся несколько гататский отрядов, судя по всему, бойцы хорошие…

— У галатов другие не выживают, — хмыкнул Эвмен.

— Да, еще несколько отрядов сардских гоплитов, но качеством они, насколько я понимаю, немного уступают нашим. Всего у него под рукой порядка шестисот-семисот профессиональных солдат, остальные — впопыхах призванные ополченцы, боевым духом особо не отличающиеся…

— Хорошо… Еще что-то?

— Нет, это все, стратег.

— Тогда отдыхай… Ну, или чем ты там занимаешься в свободное время…

Шпион, молча поклонившись, вышел. Что ж, пора начинать сражение.

— Эстарх! — на крик в шатер заглянул гиппарх соматофилаков и вопросительно посмотрел на стратега, — собирай совещание у меня в палатке через полчаса.

— Будет сделано, стратег!

Что ж, вот оно, начало… Ожидая, пока в его шатре соберутся все командиры — ни много, ни мало девятнадцать человек — шесть гиппархов и тринадцать таксиархов, Эвмен в сотый раз обдумывал план сражения. Если все пройдет по его плану, то победы удастся добиться с минимальными потерями… Ожидая людей, стратег неспешно расстелил на столе карту, и начал расставлять фигурки.

— Итак, завтра мы дадим генеральное сражение сардской армии… — дождавшись, когда все зайдут, начал Эвмен. Подождав, пока стихнет оживление, он продолжил, — выступаем завтра после восхода солнца — город мы должны взять до наступления темноты… Теперь я хочу услышать доклад о готовности войск.

Доклад, впрочем, ничего нового не дал — чудес не случается, и ополченцы так и оставались ополченцами, плохо дисциплинированными и плохо вооруженными. Тем не менее, тренировать их времени не было, так что суровой проверкой их… Скорее удачи, чем выучки, станет первое сражение… Для многих и последнее.

— Итак, подойдите к столу, я считаю… — начал излагать свои мысли Эвмен.

Собственно, ничего революционного он и не придумывал — всех застрельщиков он выставлял вперед, левый фланг и центр занимали пешие стрелки, правый — конные. Вообще, на тарантинцев стратег возлагал немалые надежды — эти всадники не раз показывали свою крайнюю полезность. За застрельщиками шла первая линия пехоты — ополчение, во второй линии стояли аргираспиды и гоплиты. В третьей линии вставала тяжелая кавалерия и Эвмен с телохранителями.

— Не слишком ли мы сковываем кавалерию, заводя ее в тыл? — хмуро спросил один из гиппархов.