Александр Прозоров - Судьба княгини

Прямой праправнук великого князя Ивана Калиты в местнических списках числился худородным!

И ведь все – по закону.

Похоже, для княжича Боровского это был самый первый выход «на люди». В родовом уделе, каковой его отец делил со старшими братьями, Василий ощущал себя знатнейшим человеком, потомком Ивана Калиты и Владимира Храброго, родовитейшим боярином – и даже не подозревал о своем истинном месте в большом мире…

– Княжич Василий проявил себя в битве с ханом Куидадатом самым достойным образом, брат мой! – громко произнес Юрий Дмитриевич. – Выказал неимоверную храбрость, первым бросившись на татарские полчища, принял на себя самый сильный удар вражеских полков, бился един супротив семерых и был опрокинут наземь лишь количеством подлых душегубов, пред ворогом ни на шаг не отступив! Мы извлекли его после победы бесчувственным, в посеченной броне и залитым татарской кровью. Никогда не бывало столь же юного витязя, более мужественного и умелого, нежели сей отрок из колена Калитичей!

От услышанных слов мальчишка буквально расцвел, выпятил грудь и развернул плечи, его щеки и оттопыренные уши изрядно порозовели.

– Это верно, очертя голову малец на степняков бросился… – подтвердили от столов несколько дружинников. – Из-под трупов разбойничьих опосля откапывать пришлось… Храбрый новик. Сразу видно, чей внук! В дедушку уродился.

– Рад видеть пред собой столь достойного, несмотря на малые годы, воина, – размеренно ответил великий князь. – За свою отвагу он будет достойно награжден.

И все… Государь смолк.

Василия Дмитриевича тоже можно было понять. Будь мальчишка хоть семи пядей во лбу, победи в одиночку целую армию, приведи огромную добычу – знатности сие все равно ему не прибавляло. И посади правитель отрока хоть на пару скамеек выше – это станет оскорблением для всех прочих родовитых бояр. Вместо праздничного победного пира в трапезной дворца разразится огромнейший скандал! И хорошо, если не бунт.

– Какой милый юный мальчик… – прозвучал в затянувшейся тишине ласковый женский голос. – Не рано ли тебе на пиру хмельном сидеть, княжич?

– Коли для битвы достоин, стало быть, и для пира уже дорос! – гордо ответил новик.

– Да, я слышала, – кивнула Софья Витовтовна. – Сказывают, умел ты и храбр до невероятности. Рядом с таким воином слабой женщине можно жить спокойно, как за каменной стеной. Хотела бы я иметь подобного витязя в начальниках своей стражи… Скажи, Василий Ярославич, охрана великой княгини не оскорбит твоей родовитости?

Вопрос, понятно, имел лишь один-единственный ответ.

Расхваленный воеводой новик упал на колено и склонил перед знатнейшей женщиной ойкумены свою голову:

– Почту за честь, великая княгиня!!! – и от резкого движения шапка слетела на пол, обнажив густые русые вихры.

– Ты позволишь, любимый? – повернулась к мужу правительница.

– Все, что пожелаешь, любимая, – согласно кивнул правитель.

– Отныне ты мой главный телохранитель, княжич Василий! – сообщила Софья Витовтовна раскрасневшемуся мальчишке. – Поспешай на свое подворье, переоденься для службы. Шубы и шапка для сего не надобны, а сабля на пояс пригодится. И пять-шесть холопов самых доверенных прихвати! Не то чтобы у нас во дворце опасно было… Но для порядка положено. Через три часа жду тебя здесь.

– Слушаю и повинуюсь, великая княгиня! – восторженно заорал новик, подхватил с пола шапку и выскочил из пиршественного зала.

Бояре за столом одобрительно загудели, великий князь Василий Дмитриевич накрыл ладонь своей супруги ладонью и прошептал:

– Спасибо…

Многоопытная Софья Витовтовна в очередной раз доказала свою находчивость и политическую мудрость. Она ухитрилась выгнать смутьяна из-за стола и вообще с пира таким образом, что тот ощутил себя не униженным, а награжденным – и погасила ссору, никого не оскорбив, не задев ничьей чести, не вызвав никаких споров и ничьей зависти. Ведь служба в дворцовой страже – это не то место, за которое борются знатные рода. Им ведь всем воеводства да полки ратные подавай!

К тому же из стражи новика в любой день и час можно отослать в иное место, и даже назвать сию ссылку наградой, записав ее как «кормление [9] Кормление – «взяткоемкая» должность. В старые добрые времена взятки считались вполне себе легальным доходом, заменяющим зарплату. ». Посему никаких хлопот в будущем случившееся по нужде назначение причинить не должно.

Еще раз пожав ладошку жены, Василий Дмитриевич чуть привстал, развел руками и громко пригласил: