Сергей Беляк - Адвокат дьяволов. Хроника смутного времени от известного российского адвоката

И мне вспомнилось, как осенью 2001 года, сидя с Лимоновым в комнате для свиданий в Лефортовской тюрьме (когда уже рукопись «Священных монстров» была у меня дома), мы заговорили с ним о рок-музыке и любимых мною The Beatles и Ленноне (о чем Эдуард знал). Я, как всегда, начал спорить с Лимоновым, защищая Джона как музыканта и artist'а. Но вынужден был согласиться с тем, что Леннон всю жизнь жил в достатке, никогда не принадлежал к рабочему классу, а следовательно, называть его «героем рабочего класса» (по одной из его песен) было не совсем правильно.

— Когда ему выгодно, он всегда прикидывался «пролетарием» или хипарем, а сам жил как типичный изнеженный буржуа, покупая шикарные особняки и апартаменты, — не скрывал своего раздражения Лимонов. — Вот поэтому я и написал про него «жук»!

— Но читатели поймут это как производное от The Beatles — «жуки-ударники» или как там… — возразил я. — А то, что ты имеешь в виду, это по-русски называется «жучило»…

— Да, — подумав, сказал Эдуард. — Исправь там, в рукописи, сам. Пусть будет «жучило».

Сейчас, вспомнив этот эпизод, я хочу тем самым лишь подчеркнуть, что Лимонов — не упертый, самовлюбленный нарцисс, каким его пытаются некоторые представить, а человек умный, знающий себе цену, непростой по характеру, но интересный и легкий в общении, трезвомыслящий и очень рациональный.

Что же касается собственно Леннона, то он неспроста оказался в списке «священных монстров» у Лимонова. Его личность, как я понимаю, всегда интересовала Эдуарда, вызывая чаще раздражение и, возможно, даже некоторую творческую зависть. По сути, они ведь — ровесники, оба обладали ярким поэтическим и литературным талантом, оба были новаторами в своем творчестве, наполненном самоиронией и сарказмом, оба интересовались политикой и тяготели к радикальным ее течениям и даже вполне могли бы встретиться в США во второй половине семидесятых в какой-нибудь общей компании леваков или рокеров.

Но помимо всего перечисленного и того, что оба они были сильно близоруки, Леннона с Лимоновым объединяло еще и стремление быть предельно откровенным в творчестве, выворачивая себя перед публикой наизнанку, чтобы, как писал Маяковский, оставались «одни сплошные губы». Что, кстати, объединяло их обоих и с этим великим поэтом, который тоже, естественно, оказался среди «священных монстров» в книге Лимонова.

Впрочем, Джона Леннона с Владимиром Маяковским связывало гораздо большее: они оба рано лишились отцов, оба росли и воспитывались в женском окружении, оба учились в художественных училищах и не закончили их, и у каждого из них всю жизнь было по одной «главной» музе — Лиля Брик и Йоко Оно. Эти неординарные женщины оказались не только более волевыми и предприимчивыми, чем их всемирно известные возлюбленные, но даже и более образованными. И манипулировали ими, как хотели, сыграв в итоге роковую роль в их жизни. И оба они, Маяковский и Леннон, в конце концов и погибли почти в одном возрасте — тридцати семи и сорока лет от роду, и оба — от пули. Но это отдельный разговор и тема, наверное, для целой книги или докторской диссертации.

Эдуард Лимонов же, как видим, намного пережил своих «монстров», воспитывался отцом и матерью, за долгую жизнь имел множество муз — жен и подруг, которых был много умнее и образованнее, и ни одна из них не смогла манипулировать им, как манипулировала Маяковским Лиля Брик или Ленноном его «мамочка» Йоко.

Первое, что можно было сделать, чтобы попытаться вытащить писателя Эдуарда Лимонова из тюрьмы, это обратиться за помощью к его собратьям по перу. И разумеется, я это делал в надежде, что к их словам прислушаются и руководители правоохранительных органов, и президент Путин, недавно отметивший к тому времени первый год своего президентства.

Я обращался и в Союз писателей России, объединивший писателей, называющих себя русскими патриотами, и в Союз российских писателей, которые ни патриотами, ни русскими себя не называли, хотя среди них, к моему удивлению, было немало людей с русскими фамилиями и книгами вполне патриотическими: восхвалявшими СССР, подвиг советского народа в Великой Отечественной войне, писавших о комсомоле, строителях Братской ГЭС, советских космонавтах и т. д. и т. п. Через много лет такое же удивление вызывало у меня то, как граждане Украины с русскими фамилиями выступали с проклятиями в адрес России и всего русского — от языка и культуры до своих родственников, проживающих в РФ. Причем выступали даже более неистово, чем украинцы по национальности.