Алан Ле Мэй - Непрощённая

«Рекой Пляшущей Птицы» называло семейство Закари небольшую стремительную речушку, которая протекала в десяти милях к югу от Ред-Ривер в дикой местности, лежавшей к западу от городка Уичита. Домик семьи Закари стоял на крутом склоне рядом с этой речушкой, одним своим боком врезаясь прямо в него. Этот дом окружала полоска зелёной травы, которая дальше постепенно истончалась и наконец совершенно исчезала буквально через пару миль, где её полностью вытесняла угрюмая и безжизненная скальная поверхность, не покрытая ни единым островком зелени.

Несколько загонов для скота, окаймлённых по периметру сучковатыми кольями, глубоко вкопанными в землю, свидетельствовали о том, что здесь обитают люди. Однако сам домик семьи Закари был едва виден — он и с самого начала был невысок, а с течением времени ещё больше врос в землю. Его стены были обмазаны глиной и землёй, в которой буйно проросла трава — точно такая же, как и на всём пригорке вокруг, и поэтому он был практически неотличим от окружающей местности. А ближайшее строение отделяло от него целых 18 миль.

Вечером 15 марта 1874 года в этом домике можно было бы увидеть темноволосую семнадцатилетнюю девушку, которая суетилась у плиты, готовя ужин. Её звали Рейчел Закари.

Трое братьев Рейчел, оседлав своих лошадей, уехали ещё до рассвета, и пока ещё не возвращались. В домике оставалась лишь она одна вместе с матерью. Обоих женщин это вполне устраивало: так они меньше ощущали тесноту, царившую в доме, когда все собирались в нём. Дом состоял всего из двух комнат — из спальни, в которой спали Рейчел с матерью, и из гостиной, в которой все ели и в которой стояли лавки, служившие кроватями для трёх братьев Закари. Для того чтобы все могли разместиться в домике, в нём приходилось хранить лишь самый минимум вещей и безжалостно выбрасывать всё лишнее. Однако вещей и предметов всё равно хватало — они лежали под лавками, путались под ногами, свисали с крючьев и гвоздей, вбитых в стены и в потолок, и, как с ними ни боролись, от них всё равно было некуда деться. Когда братья Рейчел уезжали, а уезжали они обычно на целый день, в доме ещё можно было более-менее повернуться. Но когда все члены семейства Закари одновременно собирались вместе, то они сразу чувствовали, что их домик был всё же слишком маленьким для пяти человек, которые были вынуждены как-то размещаться в нём.

Высоко в небе над прерией по небу неслась бесконечная гряда тёмных плотных облаков, ни одно из которых не обещало ни капли дождя. От этих облаков всё небо вплоть до самого горизонта стало сумрачными, и по мере того, как солнце постепенно опускалось вниз, эти сумерки постепенно переходили в ночь. Эти облака неутомимо гнал вперёд северный ветер, который уже несколько дней подряд дул с постоянно неослабевающей силой. Иногда этот ветер превращался в настоящий ураган, и тогда его бешеные порывы поднимали в воздух тысячи тонн мелкого песка, которые перелетали через Ред-Ривер и рассеивались где-то на просторах Техаса, но большую часть времени он дул с постоянным монотонным упорством, из-за чего в воздухе стоял нескончаемый гул, который не стихал ни днём, ни ночью.

Рейчел прекрасно представляла себе, как этот ветер преодолевал расстояния в сотни и даже тысячи миль, едва ли встретив на своём пути хотя бы горстку людей. И лишь только там, где в районе реки Уашита жили индейцы, он мог увидеть сотни покрытых шкурами бизонов вигвамов. В этих вигвамах обитали тысячи индейцев, которых американское правительство снабжало специальной продовольственной помощью, помогая им пережить наиболее трудные месяцы в году. В вигвамах обитало так много индейцев, что из них могла бы быть составлена целая воинская бригада, однако на этих огромных безлюдных пространствах даже такое большое количество людей было всё равно что пара песчинок, затерянных в пустыне. Завывания ветра в верхушках тополей, разбросанных вдоль Реки Пляшущей Птицы, были, наверное, самыми одинокими и тоскливыми звуками на всей земле.

После полудня мать отправилась подремать в спальню. В отличие от многих других домов, где перегородками между комнатами служили лишь развешанные на верёвках одеяла или конские попоны, в доме семейства Закари спальню от гостиной отделяла настоящая стена, сложенная из необожжённого кирпича и обмазанная извёсткой.

Когда мать закрыла за собой сколоченную из толстых досок дверь, Рейчел осталась одна в гостиной. Её одиночество нарушал лишь тоскливый посвист ветра.