Кристиан Жак - Фараон [litres]

Два поджаренных куска свинины, большая миска бобового пюре, каравай хлеба, кисловатое пиво… Насытившись, солдат вооружился палицей и копьем. С закатом солнца он завершил свой первый обход крепости.

Куда ни глянь – песок, камни, дикие травы. Таким пейзажем не полюбуешься. Ворчуну вспомнились египетские сады, водоемы, обилие цветов. Здешние же ветры рождали мигрени и боль в горле, которыми постоянно мучились солдаты.

Как обычно, ничего настораживающего… Разрозненные палестинские племена не посмеют напасть на египетский бастион; они без конца дерутся друг с другом и не способны избрать вожака, который возглавил бы бунт.

Ворчун присел на толстую циновку, воткнул копье в землю. Сегодня, в новолуние, небо затянуло облаками, но хотя бы тепло. Пора уже идти на второй круг, такой же бесполезный, как и первый. Единственная приятная перспектива: завтра отдых.

Странный звук – словно сухая веточка хрустнула под сандалией. А следом – приглушенный крик.

Ворчун вскочил, вскинул копье.

– Кто идет?

Сначала – ни звука. Ложная тревога?

Из темноты возник палестинец с большим ножом. А за ним – другой, третий, десяток, сотня…

От страха Ворчун словно окаменел.

– Тревога! Тревога! – дрожащим голосом проблеял он. – Враг у ворот!

Прижавшись спиной к воротам в надежде, что они вот-вот откроются и можно будет спрятаться в крепости, Ворчун изловчился и всадил копье в первого недруга. Но еще трое набросились на него, пока египетские лучники через бойницы в стене напрасно пытались остановить эту лавину.

Попирая ногами труп Ворчуна, палестинцы положили под ворота дрова и подожгли их при помощи горящих угольев. Скоро проход был открыт, и маленькая армия из племен, объединившихся под началом предводителя-сирийца, ворвалась внутрь.

Приказ у них был простой: сровнять с землей этот символ египетского присутствия в Палестине. Пленных не брать.

Узнать, о чем говорит народ, проще всего в трех местах: на рынках, на причалах, где разгружают съестное и прочие товары, и в тавернах, причем не важно, подают ли еду и питье в помещении или на открытом воздухе. Тут Старик бывал регулярно, а еще расспрашивал крестьян, чьи поля находились по соседству с его виноградником и пастбищем для коров.

– Так, идем во дворец! – объявил он своему ослику. – Не умирать же нашему царю от жажды!

Возведенный в высокий сан вожака стада, Северный Ветер, помимо роста и силы, имел еще одну особенность – он всегда знал, куда идти. А с недавних пор, к раздражению владельца, еще завел привычку выражать свое мнение. Соглашаясь, ослик поднимал правое ухо, но зато, если поднималось левое, Старик мог без толку разглагольствовать часами.

Вереница осликов довольно быстро добралась от винных погребов Старика до дворца. Как и было уговорено, слуги тут же позвали нового виночерпия, который не заставил себя ждать. Пока шла разгрузка, Минмес попробовал новую партию вина.

– Великолепное!

– Я же обещал, что качество будет не хуже.

– Постарайся и цену удержать, она и так высока.

– С ценой – другая история. Все зависит от урожая, от того, сколько пришлось повозиться с лозой, и еще от кучи непредвиденных мелочей. Я за капризы природы не ответчик.

– Идем в мой кабинет, выпишу тебе платежное поручение.

Похоже, Минмес относился к числу сановников не просто организованных, а помешанных на порядке. Свитки папирусов аккуратно разложены по многочисленным полочкам, писчие принадлежности безукоризненно чисты и лежат на своих местах на низком столике…

Взяв новый калам, Минмес начал писать.

– Ну, узнал что-нибудь?

– Конечно! Людям только дай поговорить!

– По нраву им новый фараон?

– И да, и нет.

– Объясни!

– Поначалу боялись худшего – что увлеченный древними писаниями эрудит не сможет управлять страной, наверху начнутся интриги, а хуже будет простым людям. Насчет этого народ слегка успокоился. Все довольны, что царь оставил старого первого министра с его людьми, потому что с работой они справляются. Перемен в плохую сторону тоже нет. Торговые суда ходят нормально, в столице порядок, все административные службы работают. А придирчивые, вредные писцы – такая напасть, что любое правительство переживет!

– Это хорошие новости. Теперь рассказывай о плохом.

– Тут все в один голос против царя, и ему надо поспешить, иначе подданные вовсе его разлюбят. Непростительное упущение! Испокон веков в Египте фараоны так не поступали.