Франк Трентманн - Эволюция потребления [Как спрос формирует предложение с XV века до наших дней]

В 1890-е годы в Америке у этого момента даже было название – Джеймс. И два периода – Генри и Уильям. Братья Джеймс отлично знали, как меняется любовь к потреблению. Генри, который был младше Уильяма на шестнадцать месяцев, считался заурядным драматургом, пока в 1897 году роман «Трофеи Пойнтона» не принес ему оглушительный успех. Роман являлся своеобразным исследованием силы вещей и затрагивал тему повального увлечения коллекционированием. Пойнтон был не просто домом, а храмом, в котором миссис Герет бережно собирала вещи на протяжении многих лет. Ее жизнь и личность стали неразрывно связаны с коллекцией. «Да, это история шкафов, стульев и столов, – писал Джеймс. – Однако они вовсе не величественно пассивны». В них сосредоточена «большая сила», которую чувствует в первую очередь сам коллекционер. Рассматривая, держа в руках и трогая свои вещи на протяжении многих лет, миссис Герет вспоминала то, что чувствовала, когда впервые увидела эти предметы [580] Henry James, The Spoils of Poynton (London, 1897/1987), 30. . Ее целью было вовсе не «показное потребление». Она была настолько привязана к Пойнтону, что разрушила отношения с самыми близкими людьми. Сын миссис Герет хотел жениться на Моне, которая, оценив ценность Пойнтона, включила его в брачный контракт, но оказалась не в состоянии понять, что у каждой вещи есть душа. Миссис Герет относилась к своим вещам как к детям. Они росли вместе с ней так же, как она росла вместе с ними. Просьба передать их Моне была равносильна просьбе отдать любимого ребенка чужим людям. В романе рассказывается о попытках миссис Герет саботировать свадьбу сына, предлагая ему в жены Фледу, обладающую безупречным вкусом. Из-за «трофеев» Пойнтона начинается разрушительная война между героями романа. В конце концов Пойнтон пожирают языки пламени.

Генри Джеймс раскрыл психологию потребителя-коллекционера. Образ миссис Герет предвосхищает некоторые будущие фундаментальные работы Зигмунда Фрейда по подавлению и сублимации. Вещь как фетиш обладает эротической притягательностью. Именно вещам, а не людям, миссис Герет дарила всю свою любовь и заботу. Более того, Джеймс сравнивает отношение хозяйки к вещам с естественной заботой, которая существует между людьми. Вдова «ждала» свои сокровища, «работала для них, подбирала их, делала их достойными друг друга и самого дома, любовалась ими, любила их, жила с ними» [581] James, Spoils of Poynton , 43. . С их помощью она создала свою личность. И заботясь о них, сочетая их друг с другом, она оживляла их, сообщала им ценность.

Миссис Герет, конечно, совершенно особый случай, однако с помощью этого образа Генри Джеймсу удалось мастерски показать, что стремление к обладанию вещами необязательно должно соответствовать традиционному представлению о личности потребителя как об отделенной от вещей. В романе желание иметь вещи выходило далеко за рамки временной прихоти купить какую-либо новинку. Чем больше становится коллекция и чем дольше о ней заботятся, тем больше эмоциональных вложений требует она от своего хозяина или хозяйки. И вот уже не так-то просто провести черту между личностью миссис Герет и ее имуществом. Трудно себе представить мнение, более отличное от взглядов Руссо и Маркса. В руках миссис Герет, мистера Путера или любого другого обыкновенного человека вещи приобретают способность создавать социальные идентичности и отношения, а не просто отдаляют их от мира рабочих.

Никто не собирается, конечно же, сравнивать «Трофеи Пойнтона» с «Капиталом», однако Генри Джеймс уловил то, что витало тогда в воздухе. Тот факт, что люди больше не делают собственными руками большинство вещей, которыми пользуются, вовсе не означает, что они готовы безжалостно выбрасывать то, что было куплено вчера, и бежать в магазин за новым. Все чаще происходило противоположное – люди вкладывали душу в свои приобретения. Создание стоимости через потребление, а не через производство, очень часто ассоциируется с переходом от индустриального общества к потребительскому, который начался в 1950-е годы. На самом деле подобное можно было наблюдать уже в конце XIX века.

Когда Генри Джеймс еще только приступал к работе над своим романом в 1893 году, его старший брат Уильям уже закончил двухтомник «Принципы психологии». Профессор Гарвардского университета Уильям Джеймс был настоящим гигантом мысли среди американских ученых, его считают одним из основателей прагматизма. Он занимался фундаментальными понятиями, такими как истина, религия, отношения между сознанием и материей. Возможно, то обстоятельство, что Уильям изучал и рисование, и медицину, а также время от времени страдал от приступов депрессии, способствовало тому, что он заинтересовался эмоциональным потоком между людьми и вещами. Отделять мысль от материального мира, считал он, глупо и совершенно бесполезно. Эти две субстанции неразрывно связаны друг с другом; эту точку зрения ранее убедительно озвучивал немецкий идеалист Фридрих Шеллинг, ее также придерживался Чарльз Сандерс Пирс, современник Джеймса. «Я» человека и материальный мир проникают друг в друга, обмениваясь эмоциями и опытом. «Личность человека равняется сумме всего, что он может назвать СВОИМ», – утверждал Джеймс. Сюда стоит включить «не только тело и психику» или его семью, работу и репутацию, но и «одежду и дом… его землю и лошадей, яхту и счет в банке». Все эти предметы сообщают индивидууму свои эмоции. Если они растут и процветают, человек счастлив; стоит им начать увядать и приходить в упадок, как человек тоже впадает в уныние» [582] William James, Principles of Psychology (New York, 1890/1950), Vol. I, 291, выделения автора, а также далее с. 292—3. Они были не всегда одинаковые, признавал он, но действовали они «почти всегда по одному и тому же принципу». К концу жизни Джеймс предполагал даже, что растения, животные и Земля имеют свое собственное сознание. См.: Bruce Wilshire, «The Breathtaking Intimacy of the Material World: Williams James’s Last Thoughts», из: The Cambridge Companion to William James , ed. Ruth Anna Putnam (Cambridge, 1997), гл. 6. Джордж Герберт Мид разовьёт некоторые из этих идей, подчёркивая, каким образом люди и вещи взаимодействуют и помогают друг другу: G. H. Mead, The Philosophy of the Act (Chicago, 1938), ed. Charles Morris; см. также: E. Doyle McCarthy, «Toward a Sociology of the Physical World: George Herbert Mead on Physical Objects», из: Studies in Symbolic Interaction 5, 1984: 105—21. . Таким образом, человек обладает не только социальным «я», духовным «я» и чистым разумом, но и материальным «я».