Франк Трентманн - Эволюция потребления [Как спрос формирует предложение с XV века до наших дней]

Как же вся эта гремучая смесь повлияла на горожан? Согласно одной из теорий, коммерческий досуг смешал разные иммигрантские культуры до состояния более однообразной массы. В самом деле, изначально парки развлечений на Кони-Айленде привлекали самых разных посетителей, хотя существовал и негласный «цветной барьер». Тем не менее не стоит переоценивать социальное и культурное слияние. К началу 1920-х годов элита уже полностью игнорировала Кони-Айленд, и разбогатевшие рабочие и служащие стали переключаться на более респектабельное побережье Джерси. В других частях света парки развлечений имели свои характерные черты, указывающие на социальные и культурные особенности их посетителей. Парк развлечений на пляже в Блэкпуле, первом английском курорте, привлекал до миллиона посетителей в выходные дни и славился своей демократичностью. По мнению газеты «Блэкпул Таймс» 1904 года, курорт сводил вместе «коммерсанта и механика, модницу и фабричную работницу… самых могущественных и самых бедных» [549] Данные по Кони-Айленду и Блэкпулу см.: Gary S. Cross & John K. Walton, The Playful Crowd: Pleasure Places in the Twentieth Century (New York, 2005), цитата на с. 109. . Если сравнивать его с Кони-Айлендом, можно заметить, что публика в Блэкпуле была более однообразна: его посещали протестанты из одних и тех же промышленных регионов, имевшие одинаковые представления о достойном и спокойном отдыхе. И все же здесь тоже чувствовались классовые различия, и городские власти старались сделать так, чтобы карусели и аттракционы не строились на территории северного побережья, где селился респектабельный средний класс. В колониальном Сингапуре в 1923 году был открыт парк развлечений «Новый мир». До тех пор в местной сфере развлечений существовала расовая сегрегация, однако новый парк открыл свои двери представителям всех классов и всех рас. С шести вечера до полуночи можно было смотреть боксерские матчи, играть в азартные игры, посещать кино, театры и рестораны. Кабаре парка имело самую большую танцевальную площадку в Малайи. Однако успех парка был обусловлен скорее не его открытостью для всех, а тем, что разным этническим группам он предлагал разные виды развлечений. Рядом с малайской оперой бангсаван соседствовала китайская опера. Тут можно было увидеть не только малазийские, но и европейские танцы, в том числе фламенко. В театре ставили все, начиная с Шекспира и голландских пьес и заканчивая хиндустанскими сказками [550] Wong Yunn Chii & Tan Kar Lin, «Emergence of a Cosmopolitan Space for Culture and Consumption: The New World Amusement Park—Singapore (1923—70) in the InterWar Years», из: Inter-Asia Cultural Studies 5, no. 2, 2004: 279–304; Philip Holden, «At Home in the Worlds: Community and Consumption in Urban Singapore», из: Beyond Description: Singapore Space Historicity , eds. Ryan Bishop, John Phillips & Yeo Wei-Wei (New York, 2004), 79–94; and Yung Sai Shing & Chan Kwok Bun, «Leisure, Pleasure and Consumption: Ways of Entertaining Oneself», из: Past Times: A Social History of Singapore , eds. Kwok Bun Chan & Tong Chee Kiong, (Singapore, 2003), 153—81. .

К 1914 году крупные города в индустриальных странах представляли из себя сети из газо-, водопроводов и коммуникаций. Образ жизни горожанина основательно отличался от образа жизни сельского жителя. Летом жители маленьких городов и деревень, привыкшие брать воду из колодца, с непониманием смотрели на городских туристов, уже избалованных ваннами и водой из-под крана в любое время суток. В то же самое время рекламные каталоги универмагов и дискаунтеров, рассылаемые почтой, знакомили сельчан с веяниями моды города. Потребительская культура не исчезала за несколькими сохранившимися городскими укреплениями. В этом смысле город даже начал терять в чем-то свою уникальность [551] В 1970-х Мануэль Кастельс утверждал, что промышленный капитализм привел к исчезновению города как автономной социальной системы. Manuel Castells, The Urban Question (London, 1978). . Больше не нужно было жить в Париже, чтобы выглядеть как парижанин. Однако не менее важными по сравнению с другими особенностями были различия внутри городов и между ними. Современный облик города возник благодаря совпадению нескольких тенденций. Старое приспосабливалось к новому, новое подстраивалось под старое. В городах находилось место торговым центрам и уличным торговцам, коммерческим кинотеатрам и муниципальным спортивным площадкам, горячей воде из-под крана в ваннах и колонкам на узких улочках и во дворах. Характерной чертой больших городов был не монотонный образ жизни и не пресыщенность, а разнообразие практик, ритмов и пространств потребления. Именно поэтому будет скорее неверным рассматривать этот период единственно как переход от обычаев и общности к торговле и индивидуализму. Города и их жители вовсе не превратились в одночасье в рабов товаров и своих желаний. Параллельно с ростом числа магазинов в городах благодаря потреблению появлялись новые общественные пространства.