Николай Пахомов - Святослав, князь курский [Proza.ry]

— А что, — тут же ухватился за предложение двоюродного брата, друга и соперника, Олег, — разумное глаголешь. Мой третий-то, Свято-слав, хоть и молод еще, только тринадцатый годок пошел, да отрок вид-ный. Год, другой не пройдет — он не только познает, с какой стороне к половчанке своей подходить, но и ни одного подола бабьего вокруг себя не пропустит! Знамо дело, сам был такой… — ухмыльнулся игриво и плотоядно. — Это сейчас все больше глазами красу женскую ласкаешь, а смолоду… Теперь о том, к кому сватов засылать, — оставив игривый тон, по-деловому продолжил он, — всякая степная мелюзга нам ни к че-му: от них визгу много, да толку мало, только и проку, что за столом во время пиров пироги лопать… да глазами жадными по сторонам зыр-кать… таких-то у нас и без них хватает. Надо в родственники брать кого-нибудь посолидней, кто вес в Степи имеет, к кому прочие ханы прислушиваются. К примеру, как мой тесть хан Осолук. Просто же по-родниться со всяким степным перекати-полем из-за того, чтобы пород-ниться, нам не стоит. От таких, как я уже сказал, визгу будет много, а толку мало. К тому же, жениться — не лапоть надеть, как любят говари-вать наши смерды, — не преминул он ввернуть красное словцо. — Ведь жена не варежка: с длани не сбросишь и за пояс не засунешь.

— Что верно, то верно, — согласился с черниговским князем, чуть улыбнувшись, переяславский. И тут же вполне серьезно добавил, уточ-няя: — И с кем мы не в кровной вражде.

— И с кем мы не в кровниках, — подтвердил Олег. — Это уж само со-бой…

Перебрав по памяти половецких ханов, остановили свой выбор на племени старого знакомца Осенева, род которого был не только обши-рен и богат, но и знаменит. Среди пленных половцев отыскали знатных беков, которым и поручили начать переговоры о сватовстве.

К девятнадцатому декабря, перед Николой зимним, через доверен-ных людей хана Аепы, вызвавшихся быть послами в столь приятном деле, получили положительный ответ от половецких ханов рода Осене-ва и предложение о встрече на реке Хороле в январе месяце.

«Быть по сему!» — ударили по рукам с ханскими послами.

…Оттого и движется по скучной своим однообразием январской степи русская дружина во главе с наипервейшими князьями Владими-ром Переяславским и Олегом Тмутараканским и Черниговским и их знатнейшими боярами-советчиками. Главным же послом и сватом вы-ступает родной брат Олега, Давыд Святославич, князь черниговский.

Половцы не обманули. Их вежи давно уже стояли на берегу Хоро-ла в ожидании русских князей. Впрочем, половцам поставить в степи вежи, что голому подпоясаться: шатры раскинули, кибитки расставили — вот вежи и готовы. Не то что русичам на новом месте обустроиться: сначала бревна в лесу заготовь, потом к городищу или селищу их свези, а еще надо их от коры освободить, затем высушить, сруб срубить, кры-шу наладить да печь поставить… Даже не мешкая, дел на год, а то и на два за глаза хватит. Зато русский терем — это целая крепость! Голой ру-кой не взять, да и саблей острой не справиться. Ни мороза, ни зноя рус-ский терем не боится; не страшны ему ни дождь и ни ветер, ни метели с вьюгами. Одна беда — красный петух, но красного петуха все боятся: и половецкие шатры и немецкие каменные замки — огонь преграды не знает.

Если с русской стороны основным сватом выступал князь Давыд, то с половецкой эту роль возложил на себя один из родственников Ае-пы, хан Урсуб, сын Осолука, шурин князя Олега Святославича по его супруге Анне. Олег Святославич давно не виделся со своими половец-кими сродственниками: все недосуг было, и теперь с неменьшим инте-ресом, чем переяславский князь, разглядывал их, заново знакомясь или, радостно восклицая, обнимался с теми, кого хорошо знал и помнил.

По половецкому обычаю, прежде чем приступить к серьезному разговору, устроили пиршество. Прямо в чистом поле, но не открытой снежной целине, а в специально установленном вместительном шатре, пол которого был устлан звериными шкурами и кошмами. А на достар-хане, нарядной скатерти, уже были расставлены угощения. И только насытившись, в том числе жирным пловом и бараньими мозгами, пода-ваемыми на серебряных блюдах — явной добыче разбойных набегов на византийские окраины, выпив изрядное количество греческого вина, приступили к тому, из-за чего и загорелся весь этот сыр-бор. Дело по-шло скоро, так как в сватовстве были заинтересованы все стороны, а разноязычие препоной не стала: почти все русские князья и бояре знали половецкую речь, половцы же со своей стороны прекрасно понимали и использовали русскую. Если же кому не доставало слов, то, разгорячен-ные выпитым вином и душевной обстановкой, дружески хлопали друг друга сальными руками по широким спинам, а то и обниматься норови-ли, как старые и закадычные друзья.