Анатолий Терещенко - Переписчики истории. Мифы о Катыни

— Наверное, не только в Польше.

— Согласен… Польшу приучили торговать евреи. Поляки оказались прилежными учениками. Сегодня мы уже перещеголяли иудеев, в основном стали специалистами в области элементарной спекуляции.

— А почему, по вашему мнению, никак не налаживаются добрососедские отношения между Польшей и Россией?

— Скажите, когда они были нормальными? Мы — поляки, я это заявляю самокритично, гоноровый, обидчивый народ. Вы, наверное, лучше меня знаете эти подводные рифы.

— Смута 1612-го, Варшава 1920-го, Польский передел 1939-го, Катынь 1943-го…

— Нет, Катынь 1940 года.

— Но извините — это версия Геббельса.

— Так вы же сами ее признали. Чего еще хотите!

— Мы хотим правды, а не подтасовки, — стал зажигаться я.

— А мы хотим своей правды.

— Но двух правд ведь не бывает…

— Тогда давайте искать одну. Если не можем договориться, пусть нас рассудят международные эксперты.

— Для этого надо обоюдное стремление. А получается — мы оправдываемся, а вы обвиняете.

В конце беседы Тадеуш пришел к выводу, что помнить зло, таить обиды — это одинаковый грех и для католиков, и для православных. Простые люди заняты работой, а вот политики часто не дают успокоиться прошлому, будоража его, бередя былые раны, вытаскивая исторические боли в живую реальность бытия.

После этого он попрощался с нами, и, довольный, уехал на своем «жучке».

Но так случилось, что автору пришлось встретиться еще с одним Тадеушем в одной из гостиниц Германии, где мы остановились перед перемещением в Бельгию. Польская группа ехала туда же. Ожидая оформления документов перед выездом, автор познакомился с любознательным пожилым поляком по имени… Тадеуш.

«Вот еще один Тадеуш, — подумалось мне, — именной дубль. Наверное, это имя в Польше такое же частое, как у нас Иван».

По профессии он оказался преподавателем истории. Сейчас на пенсии. Учился в конце 1960-х в Москве. У нас было несколько встреч с ним. Его взгляды на историю взаимоотношений между Польшей и Россией показались мне интересными.

Привожу по памяти устные утверждения второго Тадеуша, перелитые в мои письменные, конечно же, конспективно:

«Польша и Россия — это две славянские цивилизации, обреченные стремится к расширению своего ареала обитания. В моторах их борьбы горит конфессиональное топливо христианства. У одних — католическое, у других — православное. Это поле непримиримой борьбы. Отсюда разность культур, неодинаковость взглядов на мироустройство. Исторические обиды за лишение Россией государственности Польши. Поэтому одинаково негативно поляки относятся как к Царской России, так и к Советскому Союзу. Это, естественно, перекинулось на ослабленную и усеченную современную Россию, открыто заявившую о том, что она является правопреемницей СССР.

Чисто ментально у поляков недоверие и вражда к россиянам подогревается на двух конфорках политической плиты: радикально настроенным руководством страны и Институтом национальной памяти. Последний генерирует русофобские идеи — они модны, они улавливаются политиками, которые идут во власть. А с ее вершин уже происходит облучение народа.

Главная цель для бомбардировки России сегодня — это Катынь, как мина замедленного действия, молчавшая много лет. Вы же сами наступили на нее. Она взорвалась с выгодой для нас. Наша правда обнажилась, вашу же разметало взрывом. Сейчас трудно будет России оправдаться. Мы завалим ее миллиардными исками. Все еще впереди.

Поляки не всегда понимали, как лучше и с кем выстраивать свою политику — то ли с Германией, то ли с Россией. Мы находились и находимся до сих пор между молотом и наковальней. Сейчас, правда, появились три буфера: Белоруссия, Литва и Украина. Борьба разгорается, в основном, в направлениях католизации двух православных стран — Белоруссии и Украины.

Успехи налицо, особенно в Западной Украине. Качиньский и Ющенко пытаются наладить контакты между двумя странами. Но мы прекрасно понимаем, что есть силы и в Польше, и на Украине, которые не смогут простить друг друга. Одни за резню поляков, устроенную оуновцами на Волыни, другие — украинцы — за нашу политику полонизации с 1920-го по 1939 год.

Мы исторически не обручены, а обречены ворчать друг на друга.

Даже в период существования ПНР, входившей в СЭВ и Варшавский договор, в Польше было полно недовольных дружбой с СССР. У нас был один вектор — Западная цивилизация. Мы туда попали — не дешево, за это платим снижением жизненного уровня, но в России еще хуже».