Бернард Корнуэлл - Тигр стрелка Шарпа. Триумф стрелка Шарпа. Крепость стрелка Шарпа

— Вот доживешь до моих лет, милая, и тогда уже никто не станет обращать на тебя никакого внимания, а пока молодая, принимай все, что предлагают. Так ты, говоришь, вдова?

— Я была замужем за англичанином, — поторопилась ответить Мэри, объясняя тем самым отсутствие брачного знака у себя на лбу и предваряя возможное недовольство хозяйки тем, что она не взошла на похоронный костер супруга.

— Что ж, теперь ты свободная женщина, так что давай покажем тебя во всей красе, — рассмеялась Лакшми и, призвав на помощь дочерей, впервые взялась за молодую женщину по-настоящему.

Они причесали ей волосы и собрали их в пучок на затылке. Служанка принесла охапку одежды, и Мэри предложили выбрать себе чоли. — Возьми вот эту, — сказала Лакшми.

Чоли называлась короткая блузка, прикрывающая груди, плечи и предплечья, но оставляющая открытой почти всю спину, и смущенная Мэри инстинктивно остановила выбор на самой скромной. Но не тут-то было.

— У тебя такая чудесная светлая кожа — покажи ее! — решительно заявила Лакшми и сама подала ей коротенькую чоли, экстравагантно расписанную алыми цветами и желтыми листьями. Хозяйка обтянула рукавчики и неожиданно спросила: — Так почему ты сбежала с этими двумя мужчинами?

— В полку был один человек… Очень плохой человек. Он хотел… — Мэри вздохнула и пожала плечами. — Вы и сами знаете.

— Ох уж эти солдаты! — Лакшми неодобрительно покачала головой. — Ну а эти двое, они-то хорошо с тобой обращались?

— Да, да. — Мэри вдруг захотелось, чтобы Лакшми была о ней хорошего мнения, а хорошего мнения быть не могло, если бы жена генерала узнала, что ее служанка сбежала из армии с любовником. — Один из них, — застенчиво соврала она, — мой сводный брат.

— О! — произнесла Лакшми таким тоном, как будто теперь ей все стало ясно. Муж уже рассказал ей историю Мэри, но мудрая женщина решила сделать вид, что приняла на веру объяснение девушки. — А другой?

— Он просто друг моего брата. — Мэри покраснела, но этого как будто никто не заметил. — Они оба защищали меня.

— Вот и хорошо. Вот и хорошо. А теперь надень вот это. — Лакшми протянула сорочку, а когда Мэри надела ее, туго завязала на спине и начала перебирать сари. — Зеленое. Тебе пойдет. — Она развернула полотно зеленого шелка четырех футов в ширину и примерно двадцати в длину. — Знаешь, как носят сари?

— Мама учила меня…

— В Калькутте? — фыркнула Лакшми. — Что они знают о сари в Калькутте? Эти скупые северяне. Дай-ка мне. — Она один раз обернула полотно вокруг тонкой талии Мэри, заправила края под нижнюю юбку, после чего пустила в ход все остальное, оборачивая ткань не плотно, а свободно.

Мэри могла бы и сама все сделать, но ей не хотелось лишать Лакшми очевидного удовольствия. Остаток материала хозяйка перекинула через левое плечо, сделала петлю и подтянула шелк таким образом, чтобы он спадал элегантными складками.

— Прекрасно! — воскликнула Лакшми, отступив на пару шагов. — А теперь идем, ты поможешь нам на кухне. Твое старье мы сожжем.

По утрам Мэри учила генеральских детей английскому. Мальчики были способные, схватывали все на лету, так что время проходило не без удовольствия. Во второй половине дня она помогала по дому, а вечерние обязанности Мэри заключались в том, чтобы зажечь масляные лампы. Это-то занятие и свело ее с Кунваром Сингхом, который примерно в то же время обходил дом, проверяя, все ли ставни закрыты и все ли двери заперты. Кунвар Сингх был начальником генеральской стражи, но большая часть его обязанностей касалась дома, поскольку в городе генерала охраняли солдаты. Мэри узнала, что молодой человек приходится генералу дальним родственником, но в наружности высокого и статного молодого человека, манеры которого отличались как любезностью, так и сдержанностью, ее поразила странная, неизбывная печаль.

— Мы не любим об этом говорить, — заметила Лакшми, когда две женщины шелушили на кухне рис.

— Извините, что спросила.

— Его отец обесчестил свое имя, — продолжала тем не менее говорливая хозяйка. — И навлек позор на всю семью. Он управлял нашими землями неподалеку от Седассера и обкрадывал нас! Воровал! Когда это вскрылось, он, вместо того чтобы отдаться на милость моему мужу, ушел в разбойники. В конце концов люди Типу схватили его и казнили. Бедный Кунвар. Мужчине тяжело жить с таким позором.

— А разве не меньший позор быть замужем за англичанином? — со вздохом спросила Мэри, почему-то почувствовавшая в этом живом и веселом доме, что жила до сих пор не так. Наполовину англичанка, она теперь постоянно вспоминала свою мать, отвергнутую родными и близкими после брака с англичанином.