Александр Усовский - Кровавый Дунай

— Понял. — Помолчав пару секунд, старшина спросил: — Как стемнеет — отаборимось?

Савушкин хмыкнул.

— Хорошо бы, но лучше ехать, пока будет к тому возможность. Чем дальше в горы — тем выше шанс избежать встречи с немцами. Они сейчас с юга по долине Грона прут на Банску… Так что ехай до упора!

— Есть до упора! — немного помолчав, старшина спросил: — Шо-то я пушек не слышу. Вы как, товарищ капитан?

Савушкин прислушался — канонада, гремевшая на юге с утра, смолкла. Скверный знак…

— Похоже, всё. Олег, прибавь газу, сейчас лес и горы — наш единственный шанс… — Повернувшись к снайперу, скомандовал вполголоса: — Витя, оборотись назад. Шо бачишь?

Некрасов, оглядев в бинокль оставшиеся позади предместья Банска-Бистрицы — буркнул:

— Нет никого. Словаки разбежались, немцев пока нет. Вдоль реки машины горят, дым несет на город. Ни черта не видно…

Савушкин кивнул.

— Следи за дорогой. Пока есть к тому возможность…

Снайпер молча кивнул, стащил к заднему борту клубок шинелей, удобно на них устроился и, положив руку с биноклем на борт — доложил:

— НП оборудовал.

Савушкин едва заметно улыбнулся, и, обращаясь к лейтенанту и радисту — произнёс:

— Андрей, твой правый борт, товарищ лейтенант — ваш левый. Бдим!

Натужно гудя, «блитц» вывернул на начавшийся за околицей Малахова серпантин, ведущий в горы. Вокруг дороги стеной стоял густой ельник — что изрядно успокаивало капитана: в лесу, да ещё в горах, их вряд ли кто-то обнаружит, к тому же скверная погода конца октября прибавляла разведчикам шансов. Сумерки нынче наступают рано…

Через несколько минут раздался голос Некрасова:

— На шоссе немцы!

Савушкин посмотрел назад. И точно, далеко внизу, километрах в пяти ниже их местонахождения, по шоссе Зволен — Банска-Бистрица роем чёрных ос на север прострекотало десятка полтора мотоциклов с колясками — в которых, нахохлившись и прикипев к своим пулемётам, сидели немцы в серых кожаных плащах, в своих касках похожие на чудовищно разросшиеся грибы. Вслед за ними, хищно ощерившись стволами пулемётов и автоматических пушек, проползла дюжина пятнистых, зелёно-коричневых, «ганомагов» — за которыми показались грузовые «маны» в таком же грязном камуфляже.

И никто по ним больше не стрелял. Словацкое восстание закончилось…

— Хлопцы, а теперь скажите мне, как моряки моряку — из вас хоть кто-нибудь корабль вблизи видел? Не говоря уж о том, чтобы им управлять?

Сидящий напротив Савушкина старшина, подкинув в едва тлеющий огонь костра небольшую вязанку хвороста, которую пламя тотчас взялось радостно пожирать — ответил:

— Я бачив. Пьять дней в море болтались… Та не дай бог ще раз такого…

Савушкин кивнул.

— Я помню твою историю. Вы там на вёслах сидели. А капитан, — Савушкин кивнул в сторону словака, донельзя вымотавшегося и уже клевавшего носом, — говорит, что есть шанс погрузится в какую-то моторную лодку. Отсюда и мой интерес… — Помолчав, командир группы вздохнул: — Но судя по дружному молчанию, мотористов среди нас нет… Ладно, отбой. Сегодня и так, слава Богу, до перевала без происшествий добрались, надо сил набраться на завтра. Всем спать! Я дежурю первым, потом подыму Некрасова.

— Есть! — буркнул снайпер.

Котёночкин, глянув на словака — произнёс вполголоса:

— Лёша, надо бы втроём погутарить…

Савушкин усмехнулся.

— Военный совет хочешь устроить? Как Кутузов в Филях? — Помолчав, кивнул: — Хорошо, пусть бойцы укладываются в кузов — палатку ставить уже не будем, шинелей там и всяких кожухов хватает — ну а мы посидим у костра с четверть часика, обкашляем ситуацию… Главное — чтобы Сусанин наш не заснул. — И капитан кивнул в сторону словака, дремлющего напротив. Затем, повернувшись к бойцам, иронично промолвил: — Время отбоя наступило три минуты назад. Витя, тебе осталось пятьдесят семь минут на сон.

— Уже сплю. — Буркнул снайпер и полез в кузов — вслед за ним через задний борт в «блитц» забрались Костенко и радист. Савушкин произнёс вдогонку:

— Две плацкарты подготовьте для комсостава! — И, повернувшись к словаку, добавил: — Иржи, давай сюда, поближе. — Когда капитан Стоян пересел, Савушкин продолжил: — Итак, военный совет считаю открытым. Как и положено, сначала говорит самый младший по званию. Давай, Володя, излагай свои мысли.

Котёночкин пожал плечами.

— Мыслей негусто, а толковых вообще нет. Скажу одно — к этому поиску мы вообще не готовились. Ничего не знаем — ни о театре, ни о противнике. То есть вообще ничего. Я немного знаю по-венгерски, и то — факультативно. Бойцы — по дюжине ходовых фраз. Вы, товарищ капитан — аналогично. Поэтому считаю необходимым, прежде, чем перейти границу — пару дней потратить на подготовку, послушать эфир, порасспрашивать местных… Иржи, вы хорошо знаете венгерский?