Питер Акройд - Революция. От битвы на реке Бойн до Ватерлоо

Это было уже слишком. Провокационный шаг Людовика нарушал условия Рейсвейкского договора 1697 года, по которому он официально признавал Вильгельма III законным правителем Англии. Более того, под сомнение были поставлены все обещания и клятвы французского короля, вспомнились давние страхи о том, что Людовик вот-вот начнет насильственно насаждать католицизм, тиранию и всемирную монархию [28] Всемирная монархия – концепция объединения максимально большего числа народов под общей монархической властью. .

В начале июня 1701 года Вильгельм назначил Джона Черчилля, графа Мальборо, главнокомандующим и полномочным представителем короля во всех переговорах, касавшихся безопасности Англии и ее союзников. Король понимал, что Мальборо, к тому времени являвшийся бесспорным фаворитом Анны, вскоре станет чуть ли не единственной ключевой фигурой в политической жизни страны. Больше всего на свете король жаждал продолжения войны с Францией. К концу года Голландия, Англия и Австрия заключили договор Большого альянса. Так началась Война за испанское наследство.

Решение Вильгельма было удивительно своевременным. Уже в течение нескольких месяцев его беспокоили озноб, головные боли и тошнота, однако кто бы мог подумать, что решающую роль в его судьбе сыграет обыкновенный крот. В феврале 1702 года король ехал верхом по парку Хэмптон-Корт, когда внезапно его лошадь споткнулась, наступив на взрытую кротом землю. Король выпал из седла и сломал ключицу; осложнения от перелома оказались фатальными, и в марте Вильгельм умер. Долгие годы спустя якобиты продолжали поднимать тост за «маленького джентльмена в бархатном камзоле», который в парке нанес королю смертельный удар (фр. coup de grâce ).

Народ не особо горевал по Вильгельму, поскольку не слишком любил его. Для многих почивший король был наименьшим злом из всех возможных. Он помешал воцарению монархов из династии Стюартов и возвращению Англии в лоно католической церкви. Однако на деле его наследие было куда более внушительным, чем могло показаться на первый взгляд. Он бросил вызов могуществу Франции и усмирил ее великодержавные амбиции. Он успешно стер из народной памяти воспоминания о слабости и малодушии королей-Стюартов, попавших в финансовую ловушку Версаля. Совместно со своими советниками он смог создать для Англии стабильную финансовую систему и обеспечить перспективные возможности кредитования правительства. Новая династия, внешнеполитический курс и экономический порядок – все это величайшие заслуги Вильгельма, которые не следует сбрасывать со счетов.

8 марта 1702 года, в день смерти Вильгельма, Анна стала королевой Англии, Шотландии и Ирландии. На фоне других монархов она не выделялась привлекательностью, однако совершенно точно пережила больше несчастий, чем кто бы то ни было. Ей было тридцать семь, и за последние шестнадцать лет у нее случилось двенадцать выкидышей; из пятерых рожденных ею детей четверо умерли в младенчестве. Самому старшему из выживших, как мы уже знаем, было одиннадцать, когда он скончался. Годы траура и прерывавшихся беременностей оставили след как на внешности, так и на характере Анны. У нее была такая сильная подагра, что она всегда была вынуждена туго перебинтовывать ноги. Член парламентской комиссии, шотландец сэр Джон Клерк из Пениквика, прибыл как-то в Кенсингтонский дворец, чтобы засвидетельствовать королеве свое почтение, и в ужасе обнаружил Анну, которая «мучилась от очередного приступа подагры, испытывая сильнейшую боль». По его словам, лицо ее было «покрыто красными пятнами», платье – «мятым», а ноги – «в компрессах и каких-то ужасных бинтах». Это явно не соответствовало образу ее величества.

Вдобавок к физическому недугу Анна была крайне молчалива и застенчива на людях. На дворцовых приемах министры иностранных дел и послы нередко сидели около нее в полнейшей тишине. Первая статс-дама Сара Черчилль, герцогиня Мальборо, отмечала, что королева никогда не питала интереса к посетителям; она неохотно задавала вопросы и еще менее охотно отвечала на них. Ее беседа ограничивалась минимальным набором любезностей. Как долго вы в городе? Как вы находите здешнюю погоду? Анна не блистала ни умом, ни сообразительностью, а о делах государственных говорила «исключительно по заведенному порядку» или в тщательно разученной, тяжеловесной и скучной манере.

У ее немногословия имелись причины. Королева была сдержанной по природе и никогда не доверяла полностью ни своим суждениям, ни суждениям других. Джонатан Свифт, не раз наблюдавший ее при дворе, заметил, что «едва ли в Англии найдется еще один такой человек, который бы так деланно скрывал свои страсти». Однако были вопросы, в которых ей не требовалось притворяться. Она являлась ярой поборницей англиканства, истово соблюдала ритуалы и скрупулезно следовала протоколу. Королева непременно выказывала неудовольствие придворному джентльмену или даме, которые не к месту выбрали манжеты, парик или камзол.