Виктор Тихомиров - Чапаев-Чапаев

…

— Какое такое задание?! — гневно воскликнул вожатый в четвертый раз, когда поиски пионерки не принесли никакого результата. — Точно ее не было в озере? Мелькал вроде розовый купальник?

— Это мы поменялись на время! — выкрикнула Степанцова, на которой, точно, одет был розовый купальник.

— Правда, Пал Палыч, не было ее! — наперебой убеждали вожатого пионеры.

— Да ей и нельзя было сегодня купаться, — добавила Степанцова с некоторым смущением.

— А ночью она была на месте? Видел ее кто-нибудь?! — вышел из себя вожатый, чего никогда почти с ним не случалось, и ударил с размаху велосипедом оземь.

— Да все видели, глаз с нее не сводили всю ночь буквально! — крикнул кто-то из-за спин.

Рука не на шутку взволнованного вожатого протянулась, чтобы врезать остряку заслуженную затрещину…

— Я здесь, Пал Па-а-алыч! — пронзил тишину тонкий крик, и Кузюткина, собственной персоной, выпала бесчувственным комом из придорожных кустов прямо в объятия бросившегося навстречу вожатого. Степанцова же смогла только завистливо стиснуть свои кулачки.

Велосипед, постояв немного в неустойчивом равновесии и, как будто поразмыслив о тщете всего происходящего, грохнулся на бок. Так пьяный, отчаявшийся добраться до своего жилища, падает куда попало, хоть бы и в придорожную канаву, в расчете на Божью милость, в виде добросердечного прохожего.

Побыв в объятьях вожатого сколько позволяло приличие, Кузюткина, захлебываясь и проглатывая слова, стала рассказывать тому о своих приключениях. При этом она тянула вожатого за руку в сторону лагеря, подобно умной собаке из фильмов про пограничников, взявшей след. Павел невольно побежал за ней с такой скоростью, что весь отряд вприпрыжку едва поспевал за ними.

Все описанные девочкой на бегу события могли бы уместиться в промежуток времени никак не меньший, чем год, столько было разных подробностей и действующих лиц в ее рассказе, вплоть до огромных прожорливых крыс, которых нельзя было не выдумать в этом случае. Но финал все же настал и содержал описание пленницы в подвале.

— Эта девушка, кажется, ваша Соня, — произнесла пионерка из последних сил, поскольку в груди ее закончился воздух, и устремила на вожатого взволнованный взгляд.

— С чего ты взяла!? — недоверчиво среагировал Паша, становясь столбом, — вы ж не знакомы.

— Мало ли что? Я вас предупреждала — у меня сердце — вещун. Это точно, точно она, можете не сомневаться, вот гляньте, — Кузюткина мигом слетала в свою палатку и притащила блюдце с засохшей кофейной гущей.

На вожатого с блюдца глянуло дорогое лицо возлюбленной. Он жадно схватил предмет и буквально впился глазами в изображение. Все дети услышали в этот момент, как бьется его сердце и уважительно смолкли, поскольку их сердца тоже застучали громче и сильнее обычного.

Через каких-нибудь полчаса, сержант уже мчался на предельной скорости в кузове пойманного на дороге грузовика, по направлению к городу и своему отделению, ничего не видя из-за огромной тучи пыли, заслонившей весь свет. На дне кузова лежал как-то опрокинуто, в нелепой позе неразлучный Пашин велосипед. Казалось, машина скорбит от того, что придется и дальше делить любовь хозяина с кем-то еще.

— Это не Соня, конечно, а одни лишь девчонские фантазии, — лихорадочно размышлял Паша. — Ломиться с этим к приличным людям без юридических оснований нельзя. Не может же быть, в самом деле, чтоб прямо у нас под носом и такие враги завелись. Их ведь давным-давно переловили всех, кроме мелких жуликов. Чай, не в Америке живем. И не вероятно, чтобы так все совпало. Но если на минуточку допустить невероятное, и это она, моя Соня, то и рассуждать нечего! Нет такой силы, что могла бы остановить меня! — в нетерпении стукнул он кулаком по кабине.

Хорошо еще, что шофер не затормозил, но лишь высунул голову в окошко вопросительно. Но Паша махнул рукой, и тот наддал газу.

— Авось не расстреляют за инициативную самодеятельность, если я доверюсь своему чутью с талантом, и сам ринусь навстречу опасности. Гадом буду, спасу Соню! И даже если не Соню, а другую незнакомую пленницу, все равно спасу! Во что бы то ни стало! Может и капитан Корытин помочь возьмется или возглавить, если захочет, замысел, операцию… «Ы»! — весело сверкнуло у него в голове.

— Что-то не похожи субъекты с этой дачки на порядочных. Пора это осиное гнездо разворошить, дети правы, — размышлял сержант, въезжая в город и отмечая перемену в воздухе.