Такаси Мацуока - Стрелы на ветру

– Да, мой господин. – Мукаи слегка приподнял голову, ровно настолько, чтобы взглянуть на Каваками. – Надлежит ли мне выписать ордер на арест князя?

Каваками вновь приник к телескопу. На этот раз он навел его на корабль, который Мукаи назвал «Вифлеемской звездой». Мощные линзы хитроумного голландского устройства позволили Каваками разглядеть на палубе шхуны какого-то мужчину, на редкость уродливого даже для чужеземца. Глаза его были так выпучены, словно им не хватало места в голове. Лицо исчерчено морщинами гнева, губы искривлены в привычной гримасе, длинный нос смотрит набок, а приподнятые плечи окостенели от напряжения.

Рядом с ним стояла женщина. Кожа ее казалась необыкновенно гладкой и чистой; несомненно, это всего лишь обман зрения, вызванный несовершенством оптики. В конце концов, эта женщина – животное, как и все иностранцы. Мужчина что-то произнес и встал на колени. Его спутница опустилась рядом с ним. Они начали какой-то христианский молитвенный ритуал.

Каваками знал, что это стыд за собственные мысли заставил его слишком резко отреагировать на отголосок чужеземных влияний, проскользнувший в словах Мукаи. Конечно же, аресты сейчас неуместны. Акаока – незначительное владение, но ярость ее отборных самурайских отрядов давно уже вошла в легенды. Любая попытка взять князя под стражу повлекла бы за собой волну убийств. В историю оказались бы втянуты другие владетели, что привело бы ко всеобщей междоусобице, а она, в свою очередь, стала бы превосходным поводом для чужеземного вторжения. Нет, если князя Акаоки и придется уничтожить, сгодятся и более окольные пути. А уж в этом Каваками был истинным знатоком своего дела.

– Пока не нужно, – сказал Каваками. – Посмотрим, кто еще заплывет в наши сети.

Еще не успев как следует проснуться, Старк схватился за оружие: пистолет послушно лег в правую руку, нож – в левую. В ушах у него звенели яростные вопли. В окно сочился тусклый утренний свет. Старк оглядел каюту; дуло пистолета послушно следовало за направлением взгляда. Никого. Может, ему опять приснился кошмар?

– «Итак ждите Меня, говорит Господь, до того дня, когда я восстану для опустошения…» – долетел с палубы голос Кромвеля.

Старк расслабился и опустил оружие. Опять этот проповедник взялся за свое: орет во всю глотку, будто его черти поджаривают.

Старк поднялся с койки. Его сундучок уже стоял, раззявив пасть, и ждал, пока хозяин сложит вещи. Через несколько часов Старку предстояло высадиться на новую, неведомую землю. Привычная тяжесть пистолета в руке действовала на него успокаивающе. Это был армейский кольт сорок четвертого калибра, со стволом длиной в шесть дюймов. Старк способен за секунду выхватить эти два фунта стали и огня из кобуры и попасть человеку в корпус три раза из пяти, а уж вторым выстрелом попадал наверняка. С расстояния в двадцать футов он всаживал противнику пулю между глаз, хоть с правой руки, хоть с левой, два раза из трех. А на третий раз, если противник обращался в бегство, Старк обычно стрелял в основание шеи и аккуратно снимал врагу голову с плеч.

Старк, конечно же, предпочел бы держать верный кольт при себе и носить его у бедра. Но сейчас, увы, неподходящий момент для того, чтобы открыто носить оружие. А потому охотничий нож вернулся в ножны и прикорнул на дне сундучка, между двумя свитерами, которые связала для Старка Мэри Энн. Потом Старк завернул кольт в старое полотенце и уложил рядом с ножом. Укрыв оружие сложенными рубашками, Старк примостил сверху десяток Библий. Еще пять сотен таких же хранилось в трюме, в большом деревянном ящике. Как японцы будут читать Библию короля Якова, ведомо одному лишь Богу да еще Кромвелю. Старка это не волновало. Его познания в Писании никогда не продвигались далее второго стиха Книги Бытия: «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною». Впрочем, вряд ли его когда-нибудь привлекут к чтению проповедей. Слишком уж Кромвелю нравится слушать себя самого.

У Старка имелся и второй револьвер, компактный «смит-и-вессон» тридцать второго калибра. «Смит-и-вессон» был достаточно маленьким, чтобы спрятать его под курткой, и достаточно легким для прочного кармана, нашитого слева на жилет. Чтобы достать его, приходится запускать руку под куртку. Старк немного потренировался, пока тело не вспомнило нужное движение, и в конце концов ему удалось проделать это быстро и плавно, как и полагалось. Правда, Старк не знал, насколько этот револьвер хорош и годится ли он для того, чтобы остановить человека. Авось он все-таки получше револьвера двадцать второго калибра, который был у него как-то раньше. Можно всадить в человека пяток пуль двадцать второго калибра, но если этот человек достаточно силен, зол и напуган, он все равно пойдет вперед, не обращая внимания на хлещущую кровь, и постарается вспороть тебе брюхо. А раскроить ему череп опустевшим револьвером все-таки нелегко.