Густав Эмар: Степные разбойники

Вынув из ямы все то, что ему было нужно, он все остальное аккуратно положил на место и ловко скрыл следы, по которым другие могли бы найти кладовую, принесшую ему такую огромную пользу. Исполнив таким образом обязанность всякого честного человека по отношению к владельцу тех вещей, которыми он воспользовался без спросу, Красный Кедр перекинул за спину винтовку, свистнул своей собаке и удалился быстрыми шагами, бормоча:

— А-а! Вы думаете, что уже поймали медведя в его берлоге?! Посмотрим, сумеет ли он отомстить за себя!

Какими же судьбами скваттер, которого мы видели отправляющимся в поход во главе многочисленного и сильного отряда, оказался вдруг одиноким и погибающим в прерии?

Заканчивая вторую часть нашего повествования, мы говорили, что следом за отрядом гамбусинос 3, предводителем которого был Красный Кедр, в прерию выехал другой отряд. Им командовал Валентин Гилуа, и состоял он из Курумиллы, генерала Ибаньеса, дона Мигеля Сарате и его сына. Эти пятеро людей ехали для того, чтобы совершить дело мести.

Очутившись на индейской территории, француз бросил пытливый взгляд вокруг, остановил лошадь и обернулся к дону Мигелю:

— Прежде чем ехать дальше, — сказал он ему, — нам, мне кажется, не мешало бы посоветоваться друг с другом, чтобы наметить план действий и уже не отступать от него.

— Друг мой, — ответил асиендадо 4, — вы знаете, что на вас вся наша надежда, а потому поступайте так, как вы сочтете необходимым.

—Хорошо, — сказал Валентин. — Теперь такое время, когда нестерпимая жара вынуждает все живое в прериях скрываться под тенью деревьев, а потому давайте сделаем привал, — место это очень удобно для такой цели!

— Отлично, — коротко ответил асиендадо. Всадники слезли с лошадей, сняли с них уздечки, чтобы дать бедным животным возможность пощипать тощую и выжженную солнцем траву, которая еле-еле пробивалась на этой неблагодатной почве.

Действительно, место для бивака было выбрано очень удачно: это была обширная поляна, по которой протекал один из тех многочисленных ручейков, которые изрезали прерии вдоль и поперек и зачастую стекаются в большие реки. Над головами путников был свод густых деревьев, защищавший их от жгучих солнечных лучей. Хотя было около полудня, близость ручья навевала на поляну прохладу, которая так и манила прилечь и воспользоваться полуденным отдыхом, так удачно названным сиестой.

Но путешественники, занятые серьезным делом, даже и. не думали о сне.

Приняв все меры предосторожности на случай внезапного нападения, Валентин присел у подножия одного дерева, сделав своим друзьям знак сесть рядом.

Трое белых немедленно приняли его приглашение, тогда как Курумилла, по обыкновению не говоря ни слова, взял в руки ружье и стал на страже в нескольких шагах от остальных.

После нескольких минут размышления Валентин начал говорить:

— Сеньоры кабальеро! — сказал он. — Настало время поговорить друг с другом откровенно. Мы теперь — на неприятельской территории, перед нами на пространстве более двух тысяч миль раскинулись прерии. Нам предстоит бороться не только с белыми или с краснокожими, которых мы встретим на пути, но и с голодом, жаждой и со всевозможными дикими зверями. Не старайтесь придать моим словам иного значения, чем то, которое придаю им я. Вы давно знаете меня, дон Мигель, и вам известно, какую дружбу я питаю к вам.

— Я это знаю, и благодарю вас за нее! — с глубоким чувством ответил дон Мигель.

— Из этого следует, — продолжал Валентин, — что никакое препятствие, каким бы оно ни было, не заставит меня отказаться от возложенной мною на себя задачи.

— Я в этом убежден, мой друг!

— Хорошо, но что касается меня, так я — старый бродяга. Жизнь в прериях, с ее лишениями и опасностями, мне вполне знакома; то, что я намереваюсь сделать — пустяк для меня и для моего друга-индейца…

— К чему вы все это клоните? — перебил его с тревогой дон Мигель.

— Вот к чему, — ответил охотник. — Вы, кабальеро, как и все люди, привыкшие к роскоши и к свободе, может быть, будете не в состоянии вынести тяжелых условий существования, на которое себя обрекли. В приступе страшного горя вы очертя голову бросились преследовать похитителей вашей дочери, не взвесив последствий вашего поступка.

— Это правда, — пробормотал дон Мигель.

— А потому, — продолжал Валентин, — я считаю своим долгом предупредить вас: не бойтесь отступить, будьте так же чистосердечны со мной, как я с вами. Меня и Курумиллы будет вполне достаточно, чтобы выполнить задачу, которую мы приняли на себя. Позади, не более чем в десяти милях от нас, находится мексиканская граница. Возвращайтесь туда, и предоставьте нам заботу найти ваше дитя, если вы не чувствуете в себе сил преодолеть бесчисленные опасности угрожающие нам.