Сергей Наумов - Конец Берик-хана

Басмачи перенесла огонь на скалу, на вершине которой лежал Инфантьин. Они не знали, что он один, и стреляли, создавая огневой заслон для отхода.

Инфантьин, не поднимая головы, изредка постреливал из маузера в сторону гребня. Он понимал, как только басмачи поднимутся выше, пули ему не миновать. На голой вершине укрыться негде. Спуститься вниз не было сил.

"Догадается Лукашов поднять отряд по склону? – думал пограничник. – Сейчас бы в самый раз".

И как бы в подтверждение его мыслей еще ожесточенней затакал отрядный "максим", и Инфантьин услышал приглушенное "ура".

Пограничник подполз к краю и поднял голову. Басмачи уходили ущельем, беспорядочно отстреливаясь.

Инфантьин стрелял на выбор. Он видел, как падали и не поднимались люди в полосатых халатах, и едва сдерживал крик. Только теперь он понял всю выгодность своего положения. Его маузер преграждал басмачам путь к отступлению, он простреливал единственную тропу, ведущую из ущелья в горы.

Атакующие цепи перехлестнули гребень, и внесенный по склону "максим" ударил басмачам во фланг.

Человек в белой чалме и черном халате метался по ущелью, пытаясь остановить своих людей. "Берик-хан", – догадался Инфантьин и тщательно прицелился.

"Лукашов будет ругать, – мелькнула мысль, – надо взять живым".

Пограничник увидел главаря басмачей близко второй раз, когда кончился бой и Лукашов считал пленных.

Берик-хан курил английскую сигару и с мрачным любопытством поглядывал на пограничников. Застрелиться он не пожелал, надеясь на снисхождение.