Анто Станичич - Гнездо чаек

— Научила меня моя матушка на шхуне. Она была очень набожна и берегла для церкви ценные дары и много дукатов. Сейчас и она, и дары…

— Хорошо, хорошо, — перебил его дон Винченцо и обратился к помещику: — Синьор Марио, не хотите ли и вы о чем-либо спросить юношу?

— Пожалуй, на сегодня хватит. Однако мы еще не знаем, как тебя зовут.

— Бошко.

— Боско! Боско! Ну какое же это имя? Это слово означает «лес»!

— Не Боско, а Бошко, — поправил его Бошко. — На нашем языке это вовсе не «лес».

— Ладно, ладно. — И Марио повернулся к двери, возле которой толпились любопытные: — Скажите моему кучеру, чтоб принес сверток.

Вскоре кучер подал сверток: сильно поношенные штаны, пеструю рубашку и куртку с заплатами на локтях.

— Возьми, — сказал синьор Марио. — Оденься. Мы подождем тебя на улице.

— А куда вы меня повезете?

— Увидишь.

Синьор Марио и дон Винченцо вышли. Дверь за ними закрылась. Бошко оделся и сунул руки в карманы. В правом кармане был какой-то листок. Бошко вынул его. Это была записка, написанная по-итальянски. Он подошел к окошку и прочел: «Жди меня в Бари. Дальше поедем вместе. Никколо».

Коляска медленно катилась в сторону Бари по неровной извилистой дороге. Рядом с кучером, который лишь изредка подхлестывал лошадей, сидел Бошко. Разглядывая окрестности, он возвращался мыслью к тому, что пережил за последние два-три дня. Неужели он теперь один на белом свете и никогда не увидит своих близких? Неужели их парусник затонул? Тут он вспомнил про найденную в куртке записку. А если она адресована не ему? Если над ним подшутили? Вдруг это ловушка, западня? Что все это значит? Никколо! Кто он? Бошко неторопливо обернулся и спросил синьора Марио:

— Извините, синьор, как зовут вашего сына?

— Никколо. А что?

— Славный юноша.

— Что и говорить! — подхватил дон Винченцо. — И к ученью большое прилежание имеет. Если и дальше так пойдет, может, станет священником.

— Он ваш единственный сын? — полюбопытствовал Бошко.

— Нет. У меня еще три сына и две дочери, — с гордостью сказал синьор Марио. — Никколо я решил сделать священником. Он заменит дона Винченцо, когда…

— Разумеется, но, бог даст, не очень скоро, — усмехнулся дон Винченцо.

Дальнейший разговор между доном Винченцо и синьором Марио не интересовал Бошко. На уме у него было одно — чего хочет Никколо, какие у него намерения. Во всяком случае, надо быть начеку. Почему сын богатых родителей решил поговорить с ним таким таинственным образом?

Наконец прибыли в Бари. Проехав несколько улиц, коляска остановилась у окруженного высокой стеной дома. Синьор Марио и дон Винченцо вылезли из коляски. Синьор Марио приказал кучеру накормить и напоить лошадей, а Бошко велел идти за ним.

Через массивные ворота, над которыми красовался вырезанный в камне фамильный герб, они прошли в ухоженный и опрятный двор с апельсиновыми и лимонными деревьями.

— Посиди под деревом.

В дверях показался хозяин дома, седобородый старик с бледным лицом и волосатыми руками. Увидев синьора Марио и дона Винченцо, он как будто обрадовался и, поздоровавшись с ними, повел их было в дом, но вдруг остановился и спросил:

— А как быть с юношей?

— Пусть ждет здесь, — ответил синьор Марио.

Бошко остался один в саду. Внимание его привлек красивый дом с затейливыми балконами и решетчатыми жалюзи. В таком палаццо посреди чудесного сада мог бы жить старый морской капитан, помещик, богатый купец. И пока мысли его путались, перебегая с одного на другое, отворилась боковая дверь и в сад вышла темноглазая и темноволосая девушка примерно его лет. Она была в черной юбке и блузке, плечи ее покрывала черная вязаная шаль. Девушка направилась прямо к Бошко.

— Как тебя зовут? — робко спросила она.

— Бошко. А тебя?

— Мария.

— Что ты здесь делаешь, Мария?

— Помогаю матери на кухне. Мы здесь работаем уже два года.

— Почему ты в черном? По ком носишь траур?

— По отцу.

— Кем же был твой отец?

— Моряком.

— А кем приходится тебе хозяин?

— Никем. На его корабле служил мой отец. А кто твой отец?

— Капитан. У него был свой парусник. Он утонул во время шторма.

— Кто утонул — отец или парусник?

— Парусник, а вместе с ним, наверное, отец с матерью и сестрой. Один я каким-то чудом спасся.

— Значит, вы все жили на судне?

— Да. Однако ты еще не сказала, как зовут твоего хозяина.

Мария не успела ответить: в сад вышла пожилая женщина и велела ей идти домой.