Лорен Уиллиг - Загадка кольца с изумрудом

Что могло понадобиться Военному ведомству именно сейчас? Почему нарочный не явился вчера, когда Джефф спокойно сидел в кабинете и просматривал последние донесения? Или позапрошлой ночью, когда его с блеском обставил в дартс приятель с итонских времен, Майлз Доррингтон, который, понятное дело, не преминул покичиться своей победой? А Майлз, уж если представлялся случай, хвалил себя без всяких стеснений.

Да пусть бы явился в любую другую ночь, только не сегодня!

Джефф вздохнул. «Довольно сетовать на судьбу и терять бесценное время, — сказал он себе. — В конце концов, разве этот гонец или Военное ведомство повинны в том, что жадный до власти корсиканец задумал покорить целый мир? Впрочем, не все ли равно, из-за кого мне не дают покоя. Так или иначе, Бонапарта тайное венчание не волнует, и менять ради подобных глупостей планы по завоеванию Европы он не станет.

Мое тайное венчание…»

Которое, похоже, придется отложить.

В копилку кровных обид, за которые Джеффу не терпелось расквитаться с Наполеоном, — хорошо бы лично, с помощью карманного пистолета, — добавилась еще одна.

Вздохнув, лорд протянул руку.

— Работай на совесть и не заметишь, как превратишься в труса, — пробормотал он.

— Что, ваша светлость? — Нарочный взглянул на него озадаченно.

— Давайте письмо, я напишу ответ. — Джефф жестом подозвал томившегося в ожидании лакея и, понизив голос, велел: — Ступай к Мактавишу, скажи, пусть едет, он знает куда. Оттуда к «Оксфорд-Армз», я подсяду там. Да пускай принесет извинения леди и объяснит: де, милорд к вам присоединится, как только позволит служебный долг.

Мэри поймет. Даже если рассердится, он постарается искупить свою вину. Она как-то обмолвилась, что дому Пинчингдейлов не мешало бы изменить облик. Свой кабинет Джефф предпочел бы оставить в нынешнем виде, однако, если Мэри пожелает обить стены розовым шелком в фиолетовый цветочек, он слова против не скажет. Гм… ну, может, не в цветочек… Позволять женщине вертеть собой как захочет тоже не дело.

Распечатав письмо, Джефф бегло просмотрел его. Как он и предполагал, текст был зашифрован — цифры чернели на бумаге бок о бок с греческими буквами. Месяц назад, доверяя послание надежному — даже если не слишком умному — служащему, который должен был отвезти письмо на расстояние не более мили, Военное ведомство не прибегало к столь затейливым хитростям.

Да, конечно, но месяц назад Лондон хоть и кишел прислужниками Бонапарта, Британия и Франция еще не воевали. Однако с тех пор как Франция объявила Англии войну, французы в британской столице донельзя обнаглели. Ныне даже в Мейфэре, сердце английской аристократии, о покое не стоило и мечтать. Не далее как три недели назад одного из самых изворотливых шпионов ведомства нашли с дырой в затылке па булыжной дорожке позади лондонского особняка лорда Вона. Словом, нравилось это кому-то или нет, осторожности были нелишними.

Хотя, конечно, доставляли немало хлопот.

Послание, написанное секретным кодом, следовало расшифровать. Даже не новичку в этом деле на раскодирование и шифровку ответа требовалось не менее получаса.

Минутная стрелка дернулась и встала вертикально. Пронзительный бой разнесся многоголосым эхом по затененным углам огромного дома.

Свернув бумагу, Джефф сухо произнес:

— Потребуется некоторое время. Если желаете подкрепиться, прошу на кухню.

— Я подожду здесь, ваша светлость.

Джефф кивнул, повернулся на каблуках и пошел через пустующие комнаты к кабинету. Он держал в руке подсвечник с тремя свечами, но не стал их зажигать, зная наверняка, что даже в полной темноте не заденет ни единого столика и не запнется ни об одно украшение на подставке.

Путь лежал через просторную залу, не знававшую балов со времен, когда Джефф был малым ребенком, через устланную персидскими коврами гостиную — шторы на здешних окнах не раздвигали лет двадцать кряду. Через парадную столовую с обилием серебра и хрусталя, что в последний раз красовались на столе в ту пору, когда кавалеры щеголяли в башмаках с красными каблуками, а дамы в необъятной ширины юбках, которые насилу проходили в двери. Сабинянки со стенных фресок приветствовали Джеффа жеманными улыбками, однако он не взглянул ни на них, ни на мрачные портреты предков, ни на хихикающих пастушек-француженок, что красовались на стенах безмолвной музыкальной залы.

Плотно закрыв за собой дверь кабинета, виконт прошел к письменному столу, привычным движением снял позолоченную фигурную накладку с левой ножки, извлек из тайника лист бумаги, исписанный убористым почерком, и, не глядя, вернул украшение на место. В отличие от прочих помещений в доме в кабинете все говорило о том, что им постоянно пользуются. На круглом столике у доходивших до пола двустворчатых окон стоял наполовину заполненный водой графин, письменный стол сплошь покрывали счета вперемешку с газетами, а потрепанные корешки книг на полках красноречиво свидетельствовали о том, что стоят они здесь для дела, а не красоты ради.