Глеб Голубев - След Золотого Оленя

К ним присоединились остальные. С песней и гитарным перезвоном ушли прогуляться перед сном ребята, и вскоре я остался один у затухающего костра. Поднялся легкий ветерок. Он шелестел листвой в соседнем спящем саду и, раздувая угли, трепал из стороны в сторону рыжее косматое пламя. Вокруг костра заметались, приплясывая, тени.

Хорошо думалось под едва слышные, долетающие с порывами ветра далекие звуки радио и гитары. Мысли неторопливо тянулись одна за другой — ленивые, разные, не очень связные.

Опять я думал о том, какой причудливой и запутанной оказалась история, начавшаяся так внезапно пасмурным зимним утром со счастливой находки Матвеевского клада среди развалин. Стала она действительно настоящим расследованием. Нелегко оказалось отыскать, где же выкопал эти сокровища из кургана Скилур Смирнов. То и дело преследовали нас всякие неожиданности — вплоть до уголовщины и нападений из-за угла, даже когда заглянули мы в глубь веков.

И снова подумалось мне о том, сколько самых различных людей оказалось втянуто в эту историю. Разве смогли бы мы распутать все тайны Матвеевского клада без помощи всезнающего и всемогущего бывшего следователя Клименко и его товарищей-партизан? Немало помогли нам и старый учитель Андриевский, и мой немецкий коллега Шнитке, раскопавший сведения о предателе и убийце Ставинском в архивах полицейпрезидиума Берлина.

Может, нам еще удастся найти и подлинник Золотого Оленя? Ведь где-то он спрятан!

А как нас выручили действительно маги и волшебники — криминалисты, эксперты, друзья нашего Андрея Осиповича! Отпечатки пальцев они сличили через две с половиной тысячи лет, а по пробитому черепу, по костям скелетов восстановили драматические судьбы давно погибших людей. Пожалуй, и о Ставинском, Мироне Рачике и их воровских дружках, приложивших нечистые руки к Матвеевскому кладу, дотошный профессор Заметаев смог бы наверняка узнать немало любопытного, если бы те не сгинули без следа…

Я припомнил всех, с кем свели меня странствия по следам Золотого Оленя: строителей в брезентовых куртках и славных метростроевцев, колхозных трактористов, озабоченного директора совхоза Петровского и так непохожего на него Голову — Непорожнего. Все они сейчас словно сидели рядом со мной у затухающего костра.

Все, кто нам помогал, ощущали себя, как и Непорожний, прямыми потомками и наследниками «древней голоты», принявшими от них под защиту эту прекрасную землю с ее бескрайними степными просторами, поспевающими полями пшеницы, сонно шелестящими садами, дремлющими во тьме курганами.

А потом я, конечно, стал думать о том, сколько нелегкой работы нам предстоит. И опять в игре затухающего огня мне виделись отблески древних пожаров, начинали мелькать всадники на полудиких конях…

Тут самое время, пожалуй, прервать рассказ. Пока он не имеет конца. Нам ведь лишь посчастливилось найти вход в неведомую страну и чуть приоткрыть дверь. Но самые интересные открытия да и новые загадки еще наверняка впереди.

Один из шедевров скифской культуры — знаменитая серебряная амфора, найденная при раскопках Чертомлыцкого кургана близ Никополя в 1862—1863 годах.

Животное или растение, считавшееся священным предком и божеством — покровителем рода или племени у первобытных людей; его изображение служило как бы гербом племени.

петушок (укр.)

Комора, или хижа — в прежнее время нежилая часть хаты, вроде кладовки, где обычно спали летом, в жару (укр.)

сопливым (укр.)

ружье (укр.)

завтрак (укр.)

Ожерелье из золота или серебра в виде незамкнутого обруча; концы его обычно украшались головками каких-либо зверей.

Стерженьки из металла или кости, укреплявшиеся по обе стороны удил для предотвращения их перекоса.

Так называют специалистов — знатоков наконечников стрел.

Акинак — короткий режуще-колющий меч, похожий на кинжал; форму их, как и название, скифы переняли у персов во время походов в Малую Азию.

Земляная насыпь вроде завалинки.

как на самом деле (укр.)