Георг Борн - Грешница и кающаяся. Часть I

— Потрудитесь передать,— начал один из таможенных чиновников,— объявление о грузе и корабельные бумаги.

— Вот, господа, и то и другое,— ответил на отличном английском языке человек в пледе и передал ему красивый большой бювар с золотым гербом.

Таможенные чиновники раскрыли роскошный бювар и стали рассматривать тщательно сложенные бумаги. Лица их не смогли скрыть изумления.

От капитана «Германии» не ускользнула эта перемена выражения на лицах чиновников, а когда морской офицер тоже подошел взглянуть на бумаги, он молча указал на господина в пледе, как будто хотел сказать: вот тот, кому принадлежит «Германия» и кто мигом сумел внушить уважение к себе.

Англичане с интересом посматривали на незнакомца, вся фигура которого действительно вызывала невольное уважение. Окладистая темно-русая борода окаймляла его загорелое лицо. Взгляд его больших, пламенных глаз был серьезным, и вместе с тем в нем светилась доброта.

— Все ли формальности соблюдены, господа? — поинтересовался он.— В таком случае позвольте приветствовать вас и пригласить в салон. Сандок!

На зов явился негр.

— Накрой на стол, Сандок,— приказал незнакомец по-португальски.— Полагаю, господа,— продолжил он по-английски,— что по пути к докам нам лучше всего провести время за бутылкой вина, так как на «Германии» нет никого, кроме меня, моих вещей и команды.

Таможенные чиновники не без удовольствия приняли приглашение и разрешили капитану пристать к Екатерининскому доку, приказав своим матросам вернуться на катере к караульне. Затем они последовали за хозяином в салон, рассыпаясь в похвалах его превосходному пароходу.

Таможенникам не раз приходилось встречать прекрасные, комфортабельные суда, но при виде «Германии» они должны были сознаться, что такого блестящего убранства, как здесь, им встречать не доводилось. Роскошь превзошла все их ожидания.

Широкий и длинный прохладный салон был наполнен матовым светом, проходившим через толстые хрустальные стекла. Стены его были сделаны из душистого розового дерева, удивительная резьба воспроизводила тропический пейзаж, на фоне которого стояла вокруг волшебной красоты вилла — по всей вероятности, это были владения новоявленного Креза. Позолоченные кресла окружали стол, на котором накрыт был воистину ужин. На серебряных блюдах паштеты чередовались со всевозможной дичью, что не могло не изумить офицера и таможенников.

— Господа,— отвечал, улыбаясь, владелец «Германии»,— за все время путешествия из Рио-де-Жанейро в Лондон, мы ни в чем не испытывали нужды. Мой пароход содержит все, что необходимо для жизни, в том числе булочную и ледник, откуда Сандок принесет нам отличное старое вино, которое вы, надеюсь, оцените по достоинству.

— При таких удобствах не страшно никакое далекое путешествие, оно имеет даже своего рода прелести,— заметил морской офицер.

— По-моему, если позволяют обстоятельства, глупо отказывать себе в чем-либо. Со мною часто.случалось, что за глоток воды в пустыне я готов был отдать весь свой кошелек.

Незнакомец ступил ногой на золотую пружинку в полу; где-то внизу раздался звон колокольчика, и на этот зов негр принес на золотом блюде несколько бутылок вина и стаканы.

Общество уселось за стол и принялось за прекрасную мальвазию, между тем как «Германия» все ближе и ближе подходила к уже хорошо видному вдали доку.

Почтение, которое английские чиновники оказывали незнакомцу, называя его господином графом, свидетельствовало о том, что владелец парохода «Германия», шедшего под бразильским флагом, принадлежал к высшему сословию.

— Позвольте мне предложить вам вопрос, господа,— сказал незнакомец, окончив разговор о буре и счастливо миновавшей опасности: — Вы, надо думать, слышали о мисс Брэндон?

— Укротительнице львов? О, кто же не знает эту замечательную женщину,— отвечал офицер.— Всякий, кто видел ее хоть раз, невольно задает себе вопрос: смелость ли руководит ею, пресыщение жизнью или же, наконец, страсть к острым ощущениям.

— Согласен с вами, то же самое подумал и я, когда мне рассказывали о ее представлениях,— отвечал незнакомец, пристально глядя в недопитый стакан.— Не знаете ли вы случайно, мисс Брэндон еще в Англии?

— Три дня назад, вместе с сопровождающей ее труппой наездников, она отправилась на пароходе в Германию,— отвечал один из чиновников.— Это таинственная, замечательная личность! Я знаю ее.

— В таком случае, надеюсь, вас не затруднит сказать, имеет ли мисс Брэндон сходство с этим портретом? — спросил владелец «Германии», вынув из золотого футлярчика миниатюрный портрет и передавая его чиновнику.