Кристиан Жак - Пылающий меч

Фиванцы, принимавшие участие в походе под командованием фараона Камоса, с радостью узнавали запечатлевшиеся в их памяти места. Новички открывали для себя неведомую страну, которая была землей их предков.

Мощное течение переполненного водой Нила быстро несло египетские боевые суда. Яххотеп напряженно смотрела вперед — враг мог появиться в любой момент. Но владыка гиксосов оставил лишь небольшие отряды стражников на землях между Пер-Камосом и Мемфисом. Они запугивали земледельцев, отбирали у них большую часть урожая и отправляли в Аварис.

— Госпожа, — обратился к царице градоправитель Эмхеб, — мы не можем оставить несчастных без помощи. Стражники-гиксосы перебьют их всех до единого.

Остановить движение судов было бы непоправимой ошибкой. Но Яххотеп нашла выход, доверив свой приказ белокрылому Плутишке. Причалить должны были три последних судна. Пусть пехотинцы освобождают деревни от захватчиков и раздают землепашцам оружие. Сопротивление гиксосам охватит весь Средний Египет. Фиванские воины помогут борцам за свободу.

Хранитель царской печати Неши продолжал проверять оружие — мечи прямые и кривые, гиксосы бьются такими в ближнем бою, копья с бронзовыми наконечниками, легкие, острые кинжалы, палицы, топорики, большие и средние луки, щиты из дерева, обшитые бронзой, кирасы и шлемы. Вооружение войска Яххотеп стало прочнее и надежнее, чем раньше, но сможет ли оно поспорить с вооружением гиксосов?

Проверка не на жизнь, а на смерть была близка. По мере приближения к цели у всех египтян замирало сердце. Даже у самых храбрых и дерзких, привыкших к отчаянным сражениям. У таких, как градоправитель Эмхеб или Яхмес, сын Абаны. Каждый знал, что решается судьба царства: если они потерпят поражение, Египта не будет.

Военачальник-гиксос, осаждавший Мемфис, был в прескверном настроении. Жара его угнетала, а прибывающая вода просто бесила. Очень скоро Нил зальет все прибрежные земли, и Египет станет подобием моря.

Уже сейчас пришлось отогнать всех лошадей в дальнюю конюшню, чтобы в самом скором времени отправить на север. Действующим оставался только один отряд колесниц, но и его придется отослать для безопасности в крепость Леонтополь, что рядом со священным Гелиополем.

— К вам с докладом начальник берегового отряда, господин.

— Что там еще?

Вошедший выглядел необыкновенно возбужденным:

— Господин! Почему бы нам не воспользоваться паводком и не покончить с Мемфисом? Мы расположим лучников на фашинах — связках сухого тростника, — вода поднимет их, и они уничтожат осажденных. Мои люди тем временем разберут часть стен, и наши пехотинцы войдут в город через эту брешь.

— Хитрая затея… Но не соответствует полученному мной приказу.

— Я знаю, господин! Но осажденные на последнем издыхании. Верховный владыка не упрекнет вас, если вы завладеете Мемфисом. Воины жаждут победы, а вас она только возвысит.

Разграбить и стереть с лица земли крысиную нору! Покончить наконец с изнурительной осадой, избавиться от надоевшей лагерной жизни! Приехать в столицу победителем!

Соблазн был слишком велик, военачальник не устоял. Он скажет Хамуди, новому верховному полководцу, что отчаявшиеся жители Мемфиса совершили роковую ошибку, попытавшись прорваться через стан гиксосов.

Военачальник отдал приказ выстроить корабли в одну линию в ближайшем к белым стенам Мемфиса канале. Потом они сделают фашины, а дальше дело за Нилом.

Неширокая полоса земли, по которой пока еще могли проехать колесницы, в ближайшие дни будет залита водой. Сейчас их собрали неподалеку, с тем чтобы погрузить на суда и переправить в Леонтополь.

Военачальник созвал подчиненных и сообщил им о предстоящем штурме Мемфиса.

Неожиданно явившийся дозорный прервал его речь.

— Как ты дерзнул?

— Господин! Приближаются колесницы!

— Ты спал и увидел их во сне!

— Я говорю правду, господин!

Стало быть, Хамуди наконец прислал подкрепление. Но чему оно послужит во время половодья? Военачальник в ярости вышел из шатра.

Дозорный позабыл сообщить одну небольшую подробность — колесницы двигались не с севера. Они мчались с юга.

Остолбеневший от изумления военачальник был первым убитым в сражении под Мемфисом. Стрела, выпущенная Усачом, твердо стоявшим на колеснице, которой правил Афганец, пробила гиксосу голову.

Обстоятельства складывались в пользу египтян. О лучшем и мечтать было невозможно. Лошади врага были собраны в одном месте, колесницы в другом. Корабли стояли в узком канале и не могли маневрировать. Воины в лагере занимались повседневными делами. Отряд колесниц под командованием Усача и Афганца не упустил удачи — стреляя на ходу, искусные лучники истребили многих гиксосов.