Александр Дюма: Жозеф Бальзамо. Том 2

Молодой человек, пораженный этими странными словами, искоса взглянул на своего собеседника, чьи глаза не отрывались от дворца.

— Значит, вам что-то известно? — спросил он.

— Взгляните, — отозвался старик, указав пальцем на окна дворца, — что вы там видите?

— Освещенное окно… Вы это имеете в виду?

— Да. Но какой в нем свет?

— Свеча в маленьком фонаре.

— Вот именно.

— И что же?

— Что? А вы знаете, молодой человек, что означает пламя этой свечи?

— Нет, сударь.

— Оно означает, что король жив.

Молодой человек пристальней вгляделся в старика, словно желая удостовериться, что тот в своем уме.

— Эту свечу зажег мой друг господин Жюсьё, — продолжал старик, — и она будет гореть, покуда король жив.

— Значит, это сигнал?

— Да, сигнал, и наследник Людовика Пятнадцатого, спрятавшись за одной из штор, пожирает огонек глазами. Этот сигнал уведомит честолюбца о мгновении, с которого начнется его царствование, а меня, бедного философа, о мгновении, когда дыхание Бога задует целый век и жизнь человеческую.

Молодой человек в свой черёд содрогнулся и придвинулся ближе к собеседнику.

— Да, вглядитесь хорошенько в эту ночь, молодой человек, — сказал старик, — обратите внимание, сколько туч и бурь она в себе таит. Я, несомненно, увижу зарю, которая за нею воспоследует: ведь я не так стар, чтобы не дожить до утра. Ну а вы, быть может, увидите и конец царствования, которое вот-вот начнется и в котором, как в этой ночи, заключены тайны, коих я уже не увижу. А посему я не напрасно слежу взглядом за пламенем свечи, значение которого я только что вам объяснил.

— Ваша правда, — прошептал молодой человек, — ваша правда, учитель.

— Людовик Четырнадцатый, — продолжал старик, — царствовал семьдесят три года. Сколько процарствует Людовик Пятнадцатый?

— Ах! — вскричал молодой человек, указывая пальцем на окно, которое внезапно утонуло во тьме.

— Король умер! — произнес старик, в непонятном ужасе вскакивая на ноги.

На несколько минут оба собеседника смолкли.

Вдруг из парадного двора галопом вылетела карета, запряженная восемью лошадьми. Впереди скакали двое курьеров с факелами в руках.

В карете были дофин, Мария-Антуанетта и ее высочество Елизавета, сестра короля.

Пламя факелов бросало зловещий свет на их бледные лица. Карета проехала совсем близко от обоих мужчин, шагах в десяти от скамьи.

— Да здравствует король Людовик Шестнадцатый! Да здравствует королева! — пронзительным голосом прокричал молодой человек, и крик его был похож не столько на приветствие, сколько на оскорбление.

Дофин поклонился; дофина обратила к кричавшему печальное и строгое лицо. Карета исчезла.

— Ну, дорогой господин Руссо, — проговорил молодой человек, — вот графиня Дюбарри и овдовела!

— Завтра она будет изгнана, — отвечал старик. — Прощайте, господин Марат.

«Королевское чтение» — торжественное заседание парламента под председательством короля. Генеральные штаты — собрание представителей дворянства, духовенства и третьего сословия, созывавшееся королем главным образом для утверждения новых налогов.

Берхем, Николас Питер (1620–1683) — голландский художник, автор пасторальных пейзажей, предшественник стиля рококо в живописи.

Турнефор, Жозеф де (1656–1708) — французский путешественник и ботаник.

Оросман — герой трагедии Вольтера «Заира», обладавший вспыльчивым, гордым и благородным характером.

Намек на сомнительную супружескую верность г-жи де Шуазель.

«Дуб и тростник» (Басни; I, XVII).

Ла Шалоте, Луи Рене (1701–1785) — генеральный прокурор бретонского парламента, преследовал иезуитов.

Одежда членов парламента и вообще судейская.

Древние греки клали в гроб медовую лепешку, которой покойник должен был умилостивить Цербера у входа в царство мертвых.

То есть Ост-Индией (полуостров Индостан) и Вест-Индией (страны Карибского моря).

Повод к войне (лат.).

Ошибка Дюма: это название одних и тех же островов, где и расположен порт Эгмонт.

Фамильный пакт, или Семейный договор 1761 г. — соглашение между французской, испанской, неаполитанской и пармской ветвями Бурбонов о взаимной помощи против Англии.

Мирмидоняне — племя, которое, по древнегреческому мифу, произошло из муравьев. По другому мифу, мирмидоняне сражались под предводительством Ахилла у Трои.