Валерио Манфреди: Александр Македонский. Пределы мира

На следующий день царь велел возвести кенотаф в честь погибшего юноши и лично выполнил погребальный обряд. Солдаты, построившись рядами, десятикратно прокричали имя Гектора, чтобы сохранить память о нем. Но не так выкрикивали они имена своих товарищей, павших на заснеженных горных вершинах, под сапфировым небом Фракии и Иллирии. В этой душной и тягостной атмосфере, над мутными водами имя Гектора быстро поглотила тишина.

В тот же вечер царь вернулся к Барсине. В слезах она лежала на кровати, и ее кормилица рассказала, что вот уже несколько дней госпожа почти ничего не ест.

— Ты не должна предаваться такому отчаянию, — сказал ей Александр. — Ничего с твоим мальчиком не случится: я велел двум моим воинам проследить, чтобы с ним не произошло никакой беды.

Барсина приподнялась и села на край кровати.

— Благодарю тебя. Ты снял тяжесть с моего сердца… хотя там и остался стыд. Мои сыновья осудили меня и вынесли строгий приговор.

— Ты ошибаешься, — ответил Александр. — Знаешь, что сказал твой сын своему младшему брату? Мне передал один из стражников. Он сказал: «Ты должен остаться с мамой». Это значит, что он любит тебя и сделал то, что сделал, лишь потому, что считал это правильным. Ты должна гордиться этим мальчиком.

Барсина вытерла глаза.

— Мне не нравится, что все происходит так. Я бы хотела нести тебе радость, хотела быть рядом с тобой в миг твоего торжества, а вместо этого лишь плачу.

— Слезы к слезам, — ответил Александр. — Парменион потерял своего младшего сына. Все войско в трауре, и я никак не мог предотвратить несчастье. Что толку становиться богом… Но сейчас сядь, прошу тебя, и поешь со мной: нам нужно вместе отвоевать счастье, которое завистливая судьба пытается у нас отнять.

Флотоводец Неарх получил приказ поднять паруса и отплыть в направлении Финикии, в то время как войско отправилось назад сушей, по дороге, что пролегала по узкой полосе между морем и пустыней. Когда оно подошло к Газе, из Сидона прибыл гонец со страшным известием.

— Государь, — сообщил он, едва соскочив с коня и еще не успев отдышаться, — самаритяне после долгих пыток заживо сожгли командующего Андромаха, твоего наместника в Сирии.

Александр, и так уже огорченный последними событиями, пришел в бешенство:

— Кто такие эти самаритяне?

— Это варвары, живущие в горах между Иудеей и горой Кармел. У них есть город, называемый Самария, — ответил гонец.

— И они не знают, кто такой Александр?

— Может быть, и знают, — вмешался Лисимах, — но не придают этому большого значения. Думают, что можно бросить вызов твоему гневу.

— В таком случае им полезно будет узнать меня получше, — отозвался царь.

Он отдал приказ выступать немедленно, и войско без отдыха совершило марш до Акры. Оттуда царь с легкой конницей трибаллов, с агрианами и «Острием» в полной боевой готовности направился на восток, в глубь материка. Александр повел войска лично вместе со своими друзьями, в то время как тяжелая пехота, вспомогательные войска и конница гетайров остались на побережье под командованием Пармениона.

Они нагрянули с наступлением вечера совершенно неожиданно. Самаритяне представляли собой народ пастухов, разбросанных по горам и холмам. Через три дня все их поселения были преданы огню, а столица, такая же деревня, но побольше и огражденная стеной, сметена с лица земли. Их храм, довольно убогое святилище без статуи или какого-либо образа, обратили в прах.

Когда рейд завершился, уже наступали сумерки третьей ночи, и царь решил разбить лагерь в горах, чтобы дождаться следующего дня, прежде чем отправиться обратно на морское побережье. На всех окружающих перевалах были выставлены двойные дозоры, чтобы обезопасить себя от внезапного нападения. Для освещения охранных постов развели костры, и ночь прошла спокойно. Вскоре после рассвета царя разбудил командир последней стражи, фессалиец из Ларисы по имени Эвриал:

— Государь, иди взгляни.

— Что такое? — спросил Александр, поднимаясь.

— Кто-то идет с юга. К нам направляется посольство.

— Посольство? От кого же?

— Не знаю.

— На юге есть лишь один город, — заметил Евмен, который давно проснулся и уже совершил первый обзорный обход. — Иерусалим.

— И что это за город?

— Это столица одного маленького царства без царя — царства иудеев. Город стоит на высокой горе и окружен скалами.

Пока Евмен говорил, возле первого охранного поста показалась маленькая группа, которая попросила позволения пройти.