Мария Шиповская - Сокровища Королевского замка

— Зажигай!.. Сегодня на нашей стороне улицы света нет, — послышался насмешливый голос.

Станислав облегченно вздохнул.

— Подслушивала? — спросил он сурово.

— Нет. Сначала спала. А потом меня разбудил выстрел.

— Ты слышала наш разговор?

— Не бойся, не проболтаюсь. Слово чести харцера.

— Я тебе верю! И всегда верил. Вот только взрослую из себя строить ни к чему, — продолжал Станислав, словно бы еще сердясь, а на самом деле успокоенный тем, что его опасения не оправдались.

— А разве мы не взрослые?.. — шепнула Кристина, но так тихо, что он мог и ослышаться.

Опустив шторы из черной бумаги, она проверила, нет ли где щели. Фыркнула карбидная лампа. Яркий свет и особый запах заполнили комнату. Согласно приказу оккупационных властей, электрический свет включали через день — раз на четной стороне улицы, раз на нечетной.

Кристина быстро разожгла огонь в печке на кухне и поставила картошку в мундире на ужин. В печке весело потрескивал огонь, в горшке забулькала вода, Кшися уселась напротив брата, расположившегося со своими бумагами тут же, за кухонным столом, поближе к свету.

Стась поднял голову. Встретил испытующий взгляд сестры. Она спросила:

— Значит, ты хочешь сфотографировать Замок? Но как ты туда попадешь? Туда же нельзя ходить, а тем более фотографировать.

Спорить с ней было бессмысленно. Поэтому Станислав сказал только:

— Ты же дала обещание не болтать!

В ответ Кшися с серьезной миной кивнула головой, подтверждая этим свое обещание. Но неожиданно спросила его совсем по-детски:

— Ты будешь снимать специальным аппаратом? Совсем маленьким, почти невидимым, да? Его сбросили с парашюта? Мне рассказывали, что бывают аппараты величиной с пуговичку, зажигалку…

— Я не курю и у меня нет зажигалки!

— Значит, у тебя нет никакого специального аппарата?.. — протянула она разочарованно. — И ты пойдешь фотографировать с обыкновенным аппаратом? С таким, каким снимал нас на экскурсии?

— Нет. Я должен сделать снимки очень точно! — возразил он.

Кристина даже рот открыла от удивления. Сейчас ее никак нельзя было принять за взрослую.

— Что-о-о? Ты возьмешь папину старую деревянную камеру? Такую огромную? С этим тяжеленным штативом? С огромными кассетами для негативов? Каждый негатив как моя большая тетрадь?

— Снимки должны быть очень точными. А эта камера никогда еще не подводила.

— Если тебя увидят с этим хозяйством, тебе не убежать! Впрочем, один ты и так все не унесешь.

В голосе ее теперь была серьезность зрелого человека. Тонкие черты бледного личика выражали совсем недетскую озабоченность. Большие голубые глаза внимательно глядели на брата.

— Как-нибудь справлюсь! — уверенно заявил он.

На совещании речь шла о большой камере. Потом, поддавшись уговорам Петра, он решил делать снимки маленькой, удобной лейкой. Но сейчас утвердился в желании пойти на большой риск, но получить совершенные снимки.

— Сташек! — шепнула Кристина. К этому имени она прибегала лишь в тех случаях, когда ей очень хотелось чего-либо добиться. Так обращался к нему отец. Имя это осталось как заклинание, известное только им обоим. — Сташек! Я тебя очень прошу! Разреши нам! Мы с Галей будем следить, когда жандармы из-под «Бляхи» отправятся на учения! Тут же сообщим тебе!

Нет! — ответил он, хотя до сих пор исполнял каждую просьбу сестры, поддержанную этим «Сташек». — Нет! Это слишком опасно. Я один справлюсь. И добавил: — Не вздумай посвящать Галю!

Кристина насмешливо свистнула.

А Станислав неожиданно для себя почувствовал, что краснеет. Точно так же, как и во время сбора там, в чужой квартире, когда ему пришлось разоблачить девочек, сказав, сколько им лет на самом деле. Когда Галя уже на выходе, обращаясь к нему, сказала своим глубоким, мелодичным голосом: «Я знаю, вы нам… желали добра».

Сейчас он снова повторил:

— Не встревайте вы с Галей в это дело. Это действительно очень опасно.

Ежедневно, ранним утром перед уходом на работу, Станислав предпринимал маленький, как он для себя шутливо определил, «разведывательный маневр». Итоги утренних наблюдений всякий раз были одинаковы. Остро и выразительно рисовались темные руины величественной громады Замка на фоне розовеющего на востоке неба. Казалось, они призывали его. Однако отряд полевой жандармерии проводил учения как раз возле Замка и вдобавок ко всему в усиленном составе.