Иван Алексеев - Заморский рубеж

— Муж брата жены сестры? Но так же не бывает, — засмеялась Джоана.

— Конечно, не бывает! Потому и придумал. Зато спрашивающий о родственных связях, получив такой ответ, надолго погружается в размышления и дает тебе возможность сбежать от дальнейших расспросов!

— А ваши гвардейцы женятся на иностранках?

— Да. Город наш маленький, и родственные браки запрещены церковью, чтобы предотвратить вырождение. Многие дружинники, те, кто не может в Лесном Стане найти себе невесту, которую одобрили бы наши монастырские летописцы, ведущие родословные записи всех граждан города, ищут себе пару в других городах или в других странах. Как прадед Желтка, например.

— И ты нашел себе пару в другой стране? — Да.

— И ее одобрит ваша церковь?

— Конечно, ведь мы же с тобой не родственники! Джоана опять тихонько рассмеялась.

— Что тебя рассмешило, милая?

— Знаешь, я вспомнила, как там, на скачках, в замке сэра Эдуарда, мы болтали с леди Алисой. Она через слово упоминала своего покойного мужа, и я сказала ей, что ты во время ужина также часто упоминал свою покойную бабушку и что, возможно, муж леди Алисы и твоя бабушка — родственники!

Михась засмеялся:

— Все может быть в этом таком бескрайнем и таком маленьком мире.

— Конечно, милый. В моем роду также давным-давно произошла какая-то история. Прабабушку по отцовской линии то ли похитил, то ли на рыцарском турнире выиграл право жениться на ней какой-то иностранный принц. С тех пор старшие сыновья нашего рода не могут получить майорат. Прапрадед, отец прабабушки, у которого не было сыновей, передал все права наследства тому иностранному принцу, обидев вторую ветвь нашего рода, которой должны были отойти титулы и земли. Мой двоюродный кузен, будучи старшим в роде, поклялся разыскать и убить наследников этого принца, чтобы вернуть майорат. Он вот уже который год рыщет по всей Европе, пытаясь осуществить свой план…

Михась внезапно почувствовал, что его сердце холодеет, проваливается в какую-то жуткую пустоту, как тогда, в поединке с особником, когда он понял, что сейчас получит нокаутирующий удар коленом в лицо.

— Джоана, как твое полное имя? Нас ведь так и не представили друг другу? — еле ворочая языком, произнес он.

— Да, милый, ты выбрал чрезвычайно удачный момент для того, чтобы вспомнить о светских приличиях! — весело ответила девушка и подчеркнуто церемонным тоном произнесла: — Позвольте представиться: леди Джоана Шелтон!

Если бы в палубу возле ног Михася внезапно ударила молния, он испытал бы гораздо меньшее потрясение. Обнимавшая его Джоана почувствовала, как по его телу пробежала дрожь, а затем он словно окаменел. Девушка отстранилась, пристально посмотрела ему в лицо:

— Что случилось, любимый?

— Ничего, милая, — пробормотал Михась, пребывая в полном смятении.

Джоана поднялась на ноги, отошла к противоположному борту, оперлась на перила ограждения. Она, сама не зная зачем, пристально всматривалась в безбрежную гладь океана, чувствуя, как ее глаза наполняются жгучими слезами. Девушка услышала, что к ней подошел Михась, неловко потоптался за ее спиной, не решаясь прикоснуться, заговорить. Повисла томительная пауза. Затем Михась все же решился.

— Джоана, — начал он и остановился, словно не в силах продолжить.

— Что, любимый? — отозвалась девушка не оборачиваясь, и голос ее дрожал.

— Я… Я должен вначале побывать в своем лесном городе… Побывать в монастыре, узнать… Мне нужно разрешение нашей церкви на брак с тобой.

— Хорошо, милый.

В ее простых словах было столько горечи и боли, что Михасю захотелось провалиться сквозь палубу, быть убитым в схватке с врагами, чтобы не чувствовать эту невыносимую боль и горечь. Большего потрясения в своей жизни он еще не испытывал.

— Джоана! Я люблю тебя, Джоана! И буду любить всегда, что бы со мной ни случилось!

— Конечно, любимый!

Она так и не обернулась к нему, продолжая сквозь слезы глядеть в океан. Михась смотрел горящим взором лишь на ее силуэт, поэтому увидел паруса многочисленных кораблей только тогда, когда они уже явственно возвышались над горизонтом и Джоана, слабо вскрикнув, указала на них рукой.

Девушка наконец обернулась. Михася поразило ее лицо, осунувшееся и потерявшее все краски за эти несколько горестных минут. Глаза ее потемнели, под ними обозначились темные круги.

— Майк, — сказала она чужим бесстрастным голосом, — если это испанцы или пираты — вначале убей меня своей рукой! — Она протянула ему его нож, которым делала операции раненым и еще не успела вернуть.