Олег Рясков - Записки экспедитора Тайной канцелярии. К берегам Новой Англии

Билл, довольный сделкой, прошептал помощнику:

— Похоже, наша желтая обезьянка любит чернявеньких.

Эта соленая шутка явно понравилась молодцу, он заржал.

— Ну, что ж, плати и забирай ее! — крикнул Билл.

Кореец, подумавший, что торговец обсуждает достоинства только что приобретенного им товара, кинул ему кошель. Билл поймал его и, довольно скалясь, отправил Мегги с помоста. Мулатка сбежала по лестнице и встала рядом с новым хозяином. Ее полные ненависти глаза взглянули на Билла, и план мести созрел в кудрявой голове. Мегги принялась нашептывать на ухо корейцу оскорбления, что только что услышала на помосте. Девушка не пожалела красок, кореец с трудом сдержался, чтобы тут же не расправиться с негодяем, что продолжал торги.

Тем временем наши герои спешили по улицам Фрипорта к рыночной площади. Процессию возглавлял знаток этих мест, он размахивал руками и делился с честной компанией воспоминаниями:

— Однажды я чуть было не купил здесь полгарема падишаха!

— Да? И чего ж не купил-то? — проворчал Плахов.

— Женщины на корабле — к несчастью. Ну, да ты теперь это знаешь… О! — воскликнул Бен при выходе на площадь. — Смотрите-ка, там, в клеточке! Вон ваша красавица.

И действительно Воронцову выводили из клетки на помост.

— Посмотрите на нее! Вот какая! Видите, какое личико! — подбадривал покупателей Билл.

Публика радостно зааплодировала, сзади раздался свист и крики одобрения. Плахов рванулся на помощь любимой, за ним побежал и Самойлов. Бен только и успел крикнуть им вдогонку:

— Я же говорил, что мы успеем. Ну…

— Давайте, парни! — кричал Билл. — Взгляните на нее!

Он хотел схватить Анастасию, но та оттолкнула наглеца:

— Руки убери!

— О-о! — взревел торговец. — Какая дикая кошка!

— Может, наконец, что-нибудь сделаем?! — спросил Плахов у Бена.

— Погодите, погодите, мой друг! — Бену нравилась вся эта суета вокруг. — Неужели вы не хотите узнать, сколько стоит ваша красавица?!

— Слушай, ты, шут гороховый, — Семен схватил пирата за грудки, — я это терпеть не намерен. Понял?

— Ну-ну, спокойно, мы сейчас что-нибудь придумаем…

— Она стоит немало! Горячая штучка! Ваша первая цена? — неслось с помоста.

— Триста, — раздалось из толпы.

— Триста! — подтвердил Билл названную цену. — Триста — раз! Триста — два!

— Четыреста! — донеслось с другой стороны.

— Четыреста! — рявкнул Билл. — Четыреста — раз! Четыреста — два!

Плахов посмотрел на покупателя и увидел за его спиной Киттена.

— А этот что здесь делает? — вырвался у него вопрос.

— Бьюсь об заклад, — Бен тоже посмотрел на Киттена, — он подыскивает себе раба… молоденького и симпатичного. Ждите меня здесь…

Через улюлюкающую от восторга толпу Бен направился в сторону Киттена. Сей маневр не остался незамеченным. Генри Арновиль вот уже несколько минут наблюдал за нашими героями из своего укрытия. Но Бен и не предполагал о слежке. Он сам надеялся сегодня удачно поохотиться. Пират осторожно прошел по колоннаде и остановился за спиной помощника губернатора, слишком увлеченного невиданным доселе зрелищем. Бен все-таки решил нарушить идиллию и хлопнул Киттена по плечу.

— Боже!!! — испугался тот, но, увидев старинного приятеля, улыбнулся: — Какая встреча! И вы здесь?!

— Ваше сиятельство! — зашептал загадочно Бен. — Нам надо поговорить!

— Нам?!

— Да, да! Конечно! За нами следят. Улыбайтесь.

— Боже, кто следит?!

— Кто? — Бен обнял друга покрепче и зашептал еще загадочнее: — Слухи о ваших увлечениях дошли до Лондона.

— Господи, это правда?

— Да! — горячо подтвердил Бен.

Киттен поднес маску к лицу и принялся натужно улыбаться. Но вдруг он вырвался из крепких объятий Андерсена и с раздражением спросил:

— Стойте, какие увлечения, какие слухи?!

— Тихо! — зашептал Бен, страшась за судьбу упрямца, — Тихо! Они возвращаются! Улыбайтесь!

Пока Киттен старательно следовал совету милого друга, пряча лицо за маской, Бен стянул у него из рукава кошель и был таков. Цена на Воронцову тем временем выросла до небывалых высот. Плахов совсем уже отчаялся, но тут рядом возник Андерсен с кошельком в руках.

— Держи! — щедрость пирата поистине не знала границ.