Олег Рясков - Записки экспедитора Тайной канцелярии. К берегам Новой Англии

Все существо Бена Андерсена внутренне протестовало против такого хода событий. Его золотишко только недавно нашло себе новое надежное укрытие, и вот его нужно снова тревожить. А все этот господин с лицом, больше напоминавшим масляный блин. Возник непонятно откуда.

— Кто-нибудь объяснит мне, что это за мерзавец? — ворчал Бен.

— Секретарь английского посольства, — ответил Самойлов. — Один раз я уже сталкивался с ним. Это он выкрал Лизу, видимо выследил нас.

— Да, нет, все не так просто, — возразил Плахов. — Он слишком хорошо информирован.

— Если Мари еще не перегрелась на солнце, стоило бы ее допросить, — предложил Вангувер.

— А, это та воинствующая леди? — поинтересовался Бен.

— Так это она и есть эмиссар масонов? — обратился Плахов к Самойлову.

— Да.

— Я вот одного не могу понять, как Джо связался с ними? — возмутился Бен.

— Ха! — усмехнулся Плахов. — Можно подумать, капитан Джо у нас — человек чести.

— Хе-хе! — в свою очередь усмехнулся Бен. — Друг мой! Сдается мне, ему крепко наступили на хвост.

Пират потянул осла к старому форту.

— Подождите, — остановил его Плахов. — Вы что собираетесь делать?

— Терпение, мы почти пришли.

У подножия бывшего когда-то неприступным бастиона Бен оставил своих спутников, а сам с ослом поднялся к полуразрушенной башне.

— Стой здесь! — приказал он ослу, а затем гордой походкой человека, способного отдать последнее во спасение ближнего, направился к пушке.

Но вот беда: рука, засунутая в дуло, ничего там не обнаружила. Бен улыбнулся ослу, как единственному очевидцу того, что клад был помещен именно в это место, и повторил попытку. Но и вторая оказалась столь же безуспешной. На этот раз Бен с недоверием взглянул на немого свидетеля, мирно жующего траву.

— Не может быть, — промямлил он и для верности заглянул в дуло.

Но вместо мешков с золотом он обнаружил там одну-единственную монету.

— Ну, Джо! — подбросил Бен на ладони сиротливый сентаво. — Похоже, я тебя недооценил…

— Ты что-то потерял, Бен?! — послышался снизу голос Энн Бони.

— Да! — ответил несчастный Бен. — Веру в людей и животных.

— Я не понимаю, что происходит, но мне кажется, мы теряем время. Нужно плыть спасать наших дам! — заволновался Плахов.

В отличие от Семена Вангувер сохранял спокойствие и понял, что произошло: шанс на спасение оказался упущен.

— Видимо его обокрали, — объяснил он друзьям.

— Да, мой друг, — крикнул Бен, — вы совершенно правы! Пиратов, как ни странно, тоже грабят. И это отвратительно. Каждый должен заниматься своим делом. Вы представьте, что будет, если кухарки начнут управлять государством, короли — доить коров, а блудницы — проповедовать? — Мир рухнет! — вскричал в гневе Плахов. Ему порядком надоели разглагольствования, его душа требовала решительных действий.

Оставалось одно — идти на кладбище, чтобы из первых рук узнать об истинных намерениях Арновиля. Но у надгробия Плахов обнаружил лишь брошенную веревку и три пиратских трупа. Ни масонских наемников, ни Мари…

— Странно… Мне казалось, я завязал хороший узел.

— Друг мой, нет такого узла, который нельзя развязать, кроме того, что затягивают на шее, — поделился жизненным опытом Андерсен.

— Жаль, — вздохнул Самойлов, — она могла бы пролить свет на многое.

— А ты давно ее знаешь? — поинтересовался Плахов.

— Достаточно давно, чтобы оценить ее ум и коварство. Думаю, что секретарь здесь появился тоже не случайно. И если они взялись за дело вместе…

— Дело? — прервал Ивана Плахов. — Хорошенькое дело! Благодаря таким делам кто-то сейчас сидит в трюме и плывет в какой-то Фрипорт!

— Ну, это очень известное место, — нарушил Бен стройность пылкого монолога.

— Да? И чем же оно известно?

— Там самый крупный рынок работорговли, — ответил за пирата Вангувер.

— Да! — Бен аж причмокнул от удовольствия, которое доставили ему воспоминания об этом славном местечке. — И самые красивые рабыни!

Только что толку в том, что Фрипорт славится красавицами, у него все равно в кармане ветер гуляет, а без денежек там делать нечего.

— Господи, — вздохнул Бен, оседлав надгробье, что верой и правдой столько лет хранило его богатство, а теперь стояло разоренное и опустошенное, словно его собственное сердце. — С тех пор как я с вами связался, меня преследуют одни несчастья.